Долина белых ягнят

— В справке и констатационной части проекта постановления воздается должное хозяйственным успехам Чорова; дескать, ему всегда давали завышенный план, и он справлялся, и даже восстановил общественное животноводство в колхозах и совхозах района, и не только его, но и культурные, медицинские учреждения, МТС и прочее… Чорову было бы целесообразно предоставить возможность проявить свои способности на новой работе. Другими словами, ему предлагают возглавить какой-то коллектив… — Кошроков повысил голос и даже схватился за палку, импульсивно приподнявшись. — Я решительно против этого! Вы слышали, как Чоров выполнял планы? Недостаточно фокусов с маслом? Я напомню вам историю с яйцами. Это Чоров, а не кто-то другой набрал у соседей полтора миллиона яиц и «пересчитал» их при сдаче на мясопродукты. И так во всем: привезет в заготпункт — увезет назад. Привезет — увезет, только и знает, что перекладывает из одного кармана в другой. Животноводство в колхозах Чоров восстанавливал за счет изъятия коров из личного хозяйства колхозников, рабочих и служащих. Это все бесспорные факты. Представьте себе фронт и заместителя командира дивизии по тылу. Вообразите хотя бы, что он привозит ящики с боеприпасами в один полк, выгружает их, потом снова грузит в машины и везет в другой. И так он поступает с несколькими полками. А потом у него достает нахальства доложить: «Товарищ командир дивизии, все полки обеспечены боеприпасами». Это же невозможно представить! Такого, с позволения сказать, офицера расстреляют на месте. Чоров не должен оставаться во главе коллектива. Он не уважает людей, не считается с их нуждами. Вы хотите послать его на новую работу — ваше право, посылайте, но рядовым. Заведующий топором — вот, по-моему, высшая должность для Чорова. Пусть своим горбом каждый день, каждый час чувствует, что значит — выполнить план. У меня все… — Возбужденный, раскрасневшийся Доти Матович опустился на стул, уронив при этом палку; она с шумом покатилась по полу. Кто-то поднял ее и подал комиссару.

— Справедливые слова, — поддержал Кулов Доти Матовича. — Я хотел сказать то же самое. Чоров обманул партию, теперь обманывает государство. Я думаю, нет двух мнений относительно того, что Чорову придется положить на стол свой партбилет. Двух мнений не должно быть и по тому поводу, что заведовать он имеет право именно, как выражался Доти Матович, топором или, на худой конец, пилой.

— Передадим дело прокурору… — Бахов упорно гнул свою линию, но поддержки на сей раз не добился. Бюро обкома сочло исключение из партии и снятие с работы достаточным наказанием для Чорова.

ГЛАВА ПЯТАЯ

1. ПОСЛЕ БЮРО

Несмотря на позднее время, Кулов не отпустил Кошрокова. Они остались вдвоем. Ирина Федоровна принесла им по стакану чая и остывшие беляши — все, что можно было достать в буфете в полночь.

Из-за своего большого стола, крытого голубым сукном, Кулов выходил в тех случаях, когда хотел выразить особое внимание к посетителю. Доти Кошроков несомненно заслуживал уважения, поэтому Зулькарней Увжукович оставил мягкое кресло у стола и сел перед гостем, глядя на него уставшими серыми глазами. Взглядом он словно спрашивал: видишь, как нам нелегко в тылу? Приходится заново изучать, проверять кадры. Люди нередко скрывают свою вину; а иной, глядишь, и на самого Кулова напишет что-нибудь этакое, — держи потом ответ, объясняйся… Он вздохнул и улыбнулся, отгоняя мрачные мысли.

— Я два раза звонил в ГлавПУР, — сказал Кулов, прихлебывая жидкий чай. — Первый раз меня послали туда, куда и Макар телят не гонял. Пришлось обратиться в ЦК. Там внимательнее отнеслись к моей просьбе, обсудили вопрос и велели снова позвонить в ГлавПУР. На сей раз разговор был совсем другой.

Доти оживился в ожидании приятных новостей:

— Так, так. Ну, конечно… Где им до меня? Я маленький человек.

— Они меня с интересом выслушали…

— Ну? — Доти насторожился.

— И согласились.

— С чем?

— С тем, чтобы избрать тебя на руководящую партийную работу.

Доти Матович от неожиданности чуть не привскочил; неловко задев стакан, он пролил чай на стол. Снова по полу покатилась палка…

— Ты шутишь! Я ведь не об этом просил. Я же солдат. Я хочу на фронт. Добить врага, добить! — Доти Матович поднял палку и с силой стукнул ею об пол.

— Я-то об этом говорил. Но в ГлавПУРе рассудили иначе. Красная Армия, сказали мне, добьет врага без помощи инвалидов. У нее солдат хватает. А у нас? Ты же видел: чопракцы без руководства. Район трудный, большой, хозяйство многоотраслевое. Я понимаю, твои масштабы и возможности больше. Но Чопракский район для начала, пока не бросишь эту палку. Потом откроются иные перспективы. Районная конференция на носу, а предлагать некого. Думали — Чорова. А теперь, сам видел…

От слов «без помощи инвалидов» больно защемило сердце. Кошроков даже согнулся на стуле, словно на него навалилась скала. Вот кто он отныне и навсегда — инвалид…