Долгово

– Спасибо, господин Пьер, – улыбнулась Лиза и скрылась за дверью.

Она попрощалась с Эльзой и вышла на крыльцо. Там уже металась бледная Ада, не зная, куда делась ее дочь.

– Ты где была, Лиза? – бросилась к дочери Ада.

– Я была в мэрии.

– Господи, как же я испугалась. Думала, куда ты пропала. В мэрии?! – дошел, наконец, до Ады смысл Лизиных слов. – Что ты там делала? Тебя туда затащила охрана? Они что-то сделали с тобой? Тебя били?

– Нет, ты что. Я пила чай с господином Пьером. Он меня пригласил. И вот что он мне дал. Смотри.

Лиза протянула матери бумажный пакет. Она с недоверием взяла его в руки и заглянула внутрь. В пакете было печенье, консервы и несколько денежных купюр. Ада ошеломленно смотрела на дочь, не веря в реальность происходящего.

6

Фермерша Лиона, в простонародье толстуха Ли, подперев бока руками, с гордостью осматривала свое поле. Ее сердце пело: урожай овощей выдался на славу. Развесистые кусты картофеля с мощными сочными ветками обещали не меньше десятка увесистых плодов под кустом. Капуста трескалась от бурлившего в ней сока и так и просилась в пирог или в бочку для засолки. А еще были здесь томаты, баклажаны и кукуруза. Ничего не скажешь, год удался.

Это поле должно принести Лионе немало звонких монет, а что некому будет продать (будь неладно это нищебродское место), придется раздать. Она никогда не жадничала и щедрою рукой отдавала соседям, а также и другим людям, которые обычно просят подаяние, овощи для пропитания. Конечно, не бог весть какая еда, а все-таки еда, и в голодное время спасает.

По краю поля, подтягивая искалеченную в уличных разборках ногу, шел старый сосед толстухи Ли, Иван. Она его заприметила еще издалека, но виду не подала: не след ей, почтенной женщине, орать на всю округу.

– Матушка Ли, приветствую тебя, – сказал мужчина, приблизившись.

– И тебе здравствовать, сосед, – ответила Лиона.

– Вижу, работы тебе привалило, – Иван кивнул на поле.

– Да, привалило и слава создателю.

– А то, – согласился сосед Лионы. – Могу помочь.

– Давай, и банду свою веди.

– Какая там банда, – махнул рукой Иван. – Всего-то и осталось три калеки. Никого уж нет. Жизнь тяжелая, работы нет.

– Да, пожалуй, что так. Жизнь тяжелая, соглашусь. Но работа есть. Например, у меня всегда есть работа.

– Ну это не для каждого. С землей надо особый язык знать. Не умеем мы.

– А я бы научила, – улыбнулась Ли. – Но, как говорят, хозяин – барин.

Они помолчали, не отводя взглядов от поля.

– Ну так, значит, поможешь? – спросила Ли.

Иван кивнул.

– Тогда начнем с утречка завтра, – сказала она. – Приводи, кого найдешь. И я тоже поспрашиваю. Всем скопом и управимся.

Толстуха Ли засучила рукава и потянула могучими руками куст картофеля.

– Ты, я вижу, решила начать прямо сейчас, – заметил он.

– Покопаюсь немного, обещала на пару-тройку дворов забросить картошки.

– Заказ, значит.

– Вроде того. Да еще надо подкинуть пропитания Еве, она уже совсем дошла до ручки.

– Да, мэрия совсем редко стала давать пайки.

– Вроде снова начинают, я слышала.

– А тебе не жалко просто так раздавать-то свое?

– Нет, не жалко. Мне бог посылает. А потом, где оно свое-то. Нет здесь ничего своего в этом мире, всё чужое. Всё оставим когда-то и уйдем.

Иван молча кивнул головой.

– Если хочешь, можешь взять себе овощей сейчас.

– Нет, спасибо. У меня еще есть еда.

– Ну как знаешь.

Лиона принялась проворно рыть картошку, мурлыча себе под нос какую-то песенку. Надо сказать, Лиона часто пребывала в хорошем настроении, когда была занята работой на своем поле. Она, одна из немногих в городишке, знала другие места и жила раньше в теплом южном крае, где и научилась земледелию. Как ее занесло сюда, Лиона никому не рассказывала, вместо этого она обожала вспоминать те места, где жила в прежние более счастливые времена. В зимние вечера, когда работы для фермера нет, любила Лиона устроить посиделки в своем доме, угостить своих приятелей – стариков, с кем она водила дружбу, и попотчевать их байками о своей родине. Долговчане, никогда не знавшие других мест, открыв рты, слушали о чистых и красивых землях, где ласковое солнце согревает щедрые пашни, а плодородная почва и волшебная вода растят столько всякой всячины, что ее и девать-то некуда.

– У нас были огромные плантации винограда. Сортов куча. Такие большущие гроздья на ветках. Черные и зеленые крупнющие ягоды. Мне даже снится этот виноград. Часто снится. И этот запах. Я даже во сне чую этот запах. Потом не хочется и просыпаться.

– Ты хотела бы вернуться туда? – спросил ее однажды Иван, и сразу как-то сникла Лиона, в глазах появилась печаль, как у бездомного пса.

– А кто бы не хотел, – тяжело вздохнула Лиона, – а только не знаю, будет ли это.

– Да-а-а, отсюда не вырваться, – поддержала разговор полуслепая Елена, соседка Лионы из домишка напротив.

– Посмотрим, – сказала толстуха Ли и почувствовали все в ее голосе не то решимость добиться своего, не то скрытую угрозу кому-то, кто смеет ее здесь держать.

– Не знаю никого, кто уехал отсюда на моей памяти, – сказала Елена. – Все сидят по своим крысиным норам.

– А никто и не пробовал, – отрезала Лиона.