Долгая ночь Примы Центавры

— А во что играешь ты, Тимов? — спросил он, ткнув в нее пальцем. — Разве я могу поверить в то, что ты пришла сюда лишь потому, что искренне беспокоилась за меня? Я верю в это так же, как и в твои заявления о том, что ты впервые услышала о Сенне.

— Мне плевать на то, что ты думаешь, Лондо. Я устала оттого, что ты держишь меня на расстоянии вытянутой руки. Как жене императора, мне полагается определенный общественный статус, власть, деньги. Но ты даже не пытался связаться со мной, пригласить сюда, присоединиться к твоему окружению, как положено жене императора.

— Тебе же это не нужно.

— Верно. Титула и земель рода Моллари мне вполне достаточно, да и положение у меня гораздо более высокое, нежели у бедняжки Даггер или у.

Мэриел…

— «Бедняжки» Даггер или Мэриел? — он засопел. — Ты хочешь сказать, что тебе, на самом деле, в чем-то, жаль их?

— Нет, я не стану оскорблять твой разум подобными заявлениями. Но я слышала, что они оказались в ужасном положении…

— И ты ничего не предприняла, чтобы помочь им, используя собственные средства?

— Нет, конечно, — фыркнула Тимов. — Я поступаю с ними так же, как они поступили бы со мной.

— На тебя, Тимов, как всегда, можно рассчитывать.

— Понимаю, ты хотел, чтобы это прозвучало саркастически, но ведь ты сам прекрасно знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать. Держу пари, что даже теперь, когда ты, по твоим же собственным словам, окружен всеми этими подпевалами, блюдолизами… и прочими подонками, тебе нужен кто-то, кто был бы откровенен с тобой, честно высказывал бы, что у нее на уме…

— Что «у нее» на уме, — грустно повторил Лондо.

— …и никогда бы тебя не предал. Ты сам сказал это, Лондо. Рядом со мной ты всегда знаешь, кто ты есть на самом деле.

— Но мое нынешнее положение в корне отличается от прошлого, Тимов. Теперь я — император. Ставки поднялись.

— Но не для меня. У Дурлы, Лиона и прочих твоих придворных есть резон попытаться убрать тебя, потому что они тогда могут попробовать сами захватить власть. Но, я, с другой стороны, обладаю лишь той властью, которую ты лично мне даешь. Если ты исчезнешь, исчезну и я. Поэтому для меня на кону стоит еще больше.

— Так ты здесь не ради денег. Что еще тебе нужно?

Тимов медленно подошла к окну и посмотрела на Приму Центавра. Лондо заметил, что она провела рукой в белой перчатке по стеклу, а потом посмотрела на свои пальцы. Видимо, ей не понравилось увиденное, потому что она неодобрительно покачала головой. Лондо постарался запомнить, что надо будет поговорить с прислугой, ответственной за уборку.

— Если бы мне были нужны лишь деньги, Лондо, — произнесла она после некоторого раздумья, — то я бы не согласилась на переливание крови для того, чтобы спасти твою жизнь там, на Вавилоне 5, несколько лет назад, когда ты лежал в коме. Мне нужно было просто не вмешиваться, чтобы дать тебе умереть — как поступили две остальные жены — препоручив тебя вечности.

— Я думал, что ты никогда мне об этом не расскажешь.

— Нет. Но я почувствовала, что… — она внезапно остановилась, повернулась и взглянула на него. — Подожди. Как ты… узнал? Ты знал?

— Ну, конечно же, я об этом знал. Ты что, думаешь, я — полный идиот?

— Но… но как?

— Один из врачей Франклина проболтался, что мне сделали переливание крови. Я знал, что у меня редкая группа крови, и я также знал, что у тебя такая же, потому что мы проходили медицинское обследование перед вступлением в брак. Поэтому я спросил у врача, не ты ли, случайно, была моим донором. Он подтвердил, что это была ты, но попросил меня сохранить все в тайне.

— Так вот почему ты решил оставить меня своей женой, — она уселась на небольшой диванчик, стоявший около окна, в изумлении покачивая головой.

— Он просил, чтобы я сохранил его слова в тайне, потому что не хотел, чтобы Франклин узнал о том, что он тогда… как там говорят земляне? Стал бы метать горох… Но зачем ты сказала мне об этом сейчас, после стольких лет?

— Потому что, — сказала она, чуть растерянная оттого, что ее тайна оказалась раскрытой, — я хочу, чтобы ты знал, что можешь доверять мне.

— Если ты имеешь в виду, что я могу быть уверен в том, что ты не предашь меня… ну, конечно же, я в этом не уверен. Просто, — быстро добавил он, увидев, что она подавлена его словами, — я никому не могу доверять. Печально, но это факт.

— Я останусь здесь на некоторое время, Лондо, — заявила Тимов. — Я обязательно найду, чем занять свои дни и ночи здесь. Вообще-то, Сенна вполне могла бы взять здесь позитивную женскую роль на себя.

— И ты считаешь, что можешь подыскать ей такую? — спросил Лондо.

Тимов поджала губки, показывая, что «нам вовсе не смешно». Это было ее обычное выражение лица, и строила она такую физиономию просто великолепно.

— Если ты действительно так одинок, как кажется Сенне…. то ты снова позовешь меня. Что же до меня, я сумею воспользоваться теми привилегиями, которые положены твоей жене.

— Конечно, если я не разведусь с тобой, — спокойно произнес Лондо.

Она пристально смотрела на него.

— А ты намерен это сделать?

— Не знаю. Я просто обдумываю все варианты.