Доктор Маньяк и другие из мира комиксов

Это подал голос Маркус Меллони. Редкостный, кстати, гад. Вечно меня достает. Впрочем, достает он всех.

Почему он такой мерзавец? Быть может потому, что он самый крупный шестиклассник на планете Земля? Он даже больше кита, которого я прошлым летом видел в океанариуме. А знаете, какая у него любимейшая забава? Любимейшая его забава — наскочить на вас и таранить животом через весь коридор.

— Это… это не комикс, — возразил я. — Это графический роман.

Я уже подходил к доске, когда мой чих, наконец, прорвался:

— А-А-А-А-А-А-АПППЧХ-И-И-И-И!!!!

Я чихнул прямо на Латишу Франклин, сидевшую в переднем ряду. Я ничего не мог поделать. Я не успел даже отвернуться. Говорю же, чихаю я во всю ивановскую.

Латиша завопила и всплеснула руками. Словно пыталась защититься.

Поздно.

В следующий миг она бешено завертелась на месте, обеими руками вытирая кофточку. Я увидел, что забрызгал ее с головы до ног.

— Извини, — пробормотал я.

Уж не знаю, слышала ли она меня. Слишком громко ржали остальные. Маркус Меллони от хохота свалился со стула. Поделом.

Блин! Я отвернулся и чихнул снова. Здоровенный сгусток соплей забрызгал классную доску.

Тут все просто забились в истерике. Будто припадочные. Неужели это и впрямь так смешно?

— Ребята. Ребята… — Миссис Каллус выскочила из-за стола и попыталась утихомирить класс. — Мы ведь это уже обсуждали. Нехорошо смеяться над человеком, у которого аллергия…

И тут я выдал самый громкий, самый сопливый залп.

О, нет!

Я забрызгал миссис Каллус с головы до ног. Прямо цунами какое-то из соплей.

Со стоном омерзения она отвернулась. Брызги гнусной слизи поблескивали в ее волосах.

— П-п-простите… — пролепетал я.

Когда она опять повернулась ко мне, выражение ее лица разительно переменилось. Глаза ее широко раскрылись от гнева.

— Ричард!.. — взвыла она.

Голос ее не предвещал ничего хорошего.

Я отступил на шаг. Что она хочет сделать?

Она набросилась на меня. С нечеловеческой силой она оторвала меня от пола…

…взметнула над головой…

…и выкинула в окно.

2

Нет. На самом деле такого не было. Это было видение. Я себе это вообразил.

Наверное, я действительно читаю слишком много комиксов.

Миссис Каллус не выкинула меня с третьего этажа. Она лишь велела мне забыть пока о докладе. И отправила на место.

Лучше было бы вылететь из окна. Потому как всю дорогу до парты мне пришлось слушать, как все смеются и изощряются в остроумии на мой счет. Я опустил голову и пялился в пол, пытаясь изгнать из ушей их мерзкие голоса.

Какой позор!

Я почувствовал, что из носа опять течет. Я вытер его рукавом рубашки. Я швырнул свой доклад на парту и плюхнулся на стул.

Миссис Каллус все еще оттирала футболку платочком. Я знал, что мучениям моим не будет конца и краю. Я знал, что после того, как я залил соплями училку, мне весь день не дадут проходу.

И я был прав.

После уроков Маркус Меллони с компанией других ребят шел за мной по пятам, оглушительно чихая. Они все считают себя первоклассными остряками. Мало того что они чихали, так еще и сопровождали это ослиным ревом.

«Когда Мститель выйдет на тропу войны, им станет не до смеха».

Вот что я думал, пока не увидел в хвосте группы Бри Бирнбаум. Она тоже смеялась.

Это было как ведро ледяной воды на голову. Как удар под дых.

Они последовали за мной и на улицу, хихикая и обчихивая меня. Маркус Меллони протаранил меня сзади, отчего я головой вперед перелетел через низенький заборчик, огораживавший школьный двор.

Я грохнулся на живот. Сверху меня от души припечатал рюкзак.

Подняв глаза, я увидел желтый родительский «Камри», припаркованный через дорогу. Я с трудом поднялся на ноги, поплелся к нему под хохот ребят и распахнул заднюю дверцу.

Папа сидел за рулем. Мама с улыбкой повернулась ко мне:

— Привет, Ричард. Я смотрю, ты веселился с друзьями?

— Угу. Веселился, — буркнул я.

Ничегошеньки она не понимает. Что толку говорить правду?

Папа уткнулся в экран сотового телефона. Он что-то пробубнил себе под нос. Бу-бу да бу-бу. Папа — великий бубнильщик.

Родичи у меня — словно из фильма ужасов вышли. Оба тощие и бледные, точно зомби. Папа вечно рычит и ворчит, как монстр Франкенштейна. Когда мама улыбается, ее улыбка больше похожа на оскал.

Ладно. Наверное, я маленько преувеличиваю.

Но если мама и улыбается, то, как правило, моему меньшому братцу, Эрни. Он избалованное маленькое чудовище, но мама все его выходки находит очаровательными.

Как будто этого мало, основное время мои родители проводят в склоках. Они бранятся дни напролет, по поводу и без. Это у них типа хобби.

Каким ветром занесло меня в эту семью?

Нет, правда.

Я практически убедил себя, что я — супергерой с другой планеты. Я попал на Землю младенцем, а эти люди, Дризеры, меня усыновили.

Это единственное приемлемое объяснение, которое приходит на ум.

Я откинулся на спинку сиденья.

— Почему вы за мной заехали? — спросил я.

Папа отъехал от обочины.

— У матери своей спроси, — пробубнил он.

— Я увидела рекламу одного аллерголога, — сказала мама.

— Вы везете меня к очередному врачу? — спросил я.

— Он сумеет тебе помочь, — ответила мама.