Доктор Данилов в Крыму. Возвращение

– Я тоже считаю, что извиняться надо не только на словах, но и на деле, – сказал Сергей Октябринович. – В качестве компенсации и в знак нашей дружбы предлагаю опубликовать серию материалов о людях в белых халатах, наших героях невидимого фронта. И начнем мы с вас, Элла Аркадьевна! Я сегодня же распоряжусь. Ждите звонка от нас.

«Дружбы! – презрительно скривилась Элла Аркадьевна. – Знаю я, какая у вас, писак хреновых, бывает «дружба». Ради красного словца отца с матерью не пожалеете, не то что кого другого… С другой стороны, несколько бодрых позитивных статеек будет сейчас как нельзя кстати».

– Спасибо, Сергей Октябринович! – проникновенно поблагодарила она. – Нам будет очень приятно рассказать людям о нашей работе, о наших достижениях и проблемах в такой авторитетной газете, как ваша. Но я, кроме того, дам вам еще один материал. По мерам, принятым после вашей сегодняшней статьи. Сказав «а», нужно сказать и «бэ». Люди должны видеть, что мы искореняем недостатки, а не замалчиваем их.

– Хочется надеяться, – Сергей Октябринович сдержанно вздохнул. – Брат был очень расстроен всей этой историей.

«Дружба дружбой, но при случае я тебя все равно укушу», – перевела Элла Аркадьевна.

Закончив разговор, она просидела с минуту неподвижно, глядя на свой раскрытый органайзер, но на самом деле не видя его, а затем громко сказала:

– Вот же идиот!

Слова эти относились не к Данилову, а к младшему брату Сергея Октябриновича, не потрудившемуся заявить на Данилова в полицию. Рукоприкладство на вызове – это просто праздник какой-то! За врача, поднявшего руку на больного, ладно – пусть на родственника больной, причем не просто руку, а руку с ящиком, никто в министерстве заступаться не станет. Себе дороже. Хуже рукоприкладства на вызове только попытка изнасилования. И такая славная возможность пропала! Жди теперь, когда представится следующая…

Данилов в это время готовился к лекции о правильном взаимодействии между врачами приемных отделений и бригадами скорой помощи. Надоело ежедневно разбирать схожие конфликты, которых на деле несложно было избежать. Сотрудники приемных отделений недаром в шутку называют себя «пасынками Гиппократа». Данилов сам когда-то работал в приемном покое и прекрасно знал, какая там собачья работа, нервная, тяжелая и неблагодарная.[14] Все тобой недовольны – и пациенты с их родственниками, и коллеги из других отделений. Всем все не так. Благодарностей ждать не стоит, успевай только шишки собирать. Оттого и текучесть кадров в приемных отделениях весьма высока. Люди меняются, на работу берут кого попало, лишь бы был согласен тянуть лямку, у многих нет необходимого опыта, отчего сдача пациента порой превращается для бригады в репетицию Бородинского сражения. Но Данилов верил в голос разума и потому собрался провести в каждом стационаре по одному практическому занятию – прочесть лекцию, ответить на вопросы, разобрать самые частые причины для конфликтов, выслушать замечания о работе бригад. Он бы был еще не прочь организовать ежемесячные практические конференции сотрудников скорой помощи и приемных отделений, на которых люди могли обсуждать разные проблемы. Было только опасение, что хорошее начинание может превратиться в унылое отчетно-показательное и совершенно бесполезное мероприятие, а как этого можно избежать, Данилов пока не придумал.

Черновик лекции был полностью написан, не хватало только первой фразы – выразительной, привлекающей внимание и создающей нужное настроение. Данилов бился и так, и сяк, но выходило или слишком казенно, или чересчур пафосно. «Мы с вами находимся не по разные стороны баррикад, а по одну» – фу, как топорно! Наконец он нашел то, что надо – «ребята, давайте жить дружно». Лучше и не скажешь.

Записав эту фразу на самом верху, Данилов удовлетворенно выдохнул, откинулся на спинку кресла и подумал о том, что директор департамента далеко не так умна, как казалось ему вначале. Жаль. Очень жаль. С умными людьми работать приятнее.

Данилов ошибался, причем очень сильно. На самом деле Элла Аркадьевна была гораздо умнее, чем думал он. Только для того, чтобы оценить глубину ее ума, нужно было иметь соответствующий характер.

Данилов и представить не мог, какие грозовые тучи сгущались над его головой. Статьи в сегодняшних «Севастопольских новостях» он пока не прочел. Сам не имел привычки читать прессу, предпочитая узнавать все новости из Сети, а сотрудникам было неловко заводить с главным врачом разговор о статье. В кулуарах статью уже обсуждали по всей станции. На восьми подстанциях мнения по поводу правдивости изложенных сведений разделялись примерно поровну, а на центральной все до единого сотрудники были уверены в том, что все написанное – ложь, потому что уже успели узнать Данилова.