Доктор Данилов в Крыму. Возвращение

– Вам нельзя вставать! – строго сказал он. – У вас сотрясение и рука, как я понимаю, сломана! Лежите! А что вас ничем не накрыли, это правильно. Прилипнет к ожогам, потом отдирай. И инфекцию занесете непременно.

– Я ее и мазать ничем не стала, – доложила Женщина с папильотками. – Знаю, что при ожогах нельзя.

– Истинно так, – кивнул Данилов. – Меньше проблем будет… Потерпите немного, когда закончу осмотр, укроем вас нашей чистой простыней. Одежду надевать нельзя, снимете вместе с кожей.

Перелом левого предплечья подтвердился. Данилов позвонил Юрию Палычу, чтобы тот принес носилки и шину, отдал Люсе распоряжения относительно Брюнетки, а сам занялся Джинсовым. У того, кроме ожогов второй степени и перелома костей носа, ничего не было. Судя по запаху, до приезда «скорой» Джинсовый успел «полечиться» не только пивком, но и водочкой и потому чувствовал себя более-менее сносно. Данилов решил, что он вполне может идти в машину на своих двоих.

Закончив осмотр Джинсового, Данилов обернулся и увидел Юрия Палыча, стоявшего около Брюнетки с наручниками в одной руке и своим верным складным швейцарским ножиком в другой.

– Снял вот, чтоб не мешали, – доложил Юрий Палыч. – Куда их?

– В мусоропровод их, – тихо сказала Брюнетка. – С глаз долой.

– Ну уж выбрасывать – это вы сами, – Юрий Палыч положил наручники на пол рядом с ней и отошел в сторонку в ожидании распоряжений.

Красно-Серый, уже осмотренный и обезболенный Ларисой (Данилов разрешал ей в сложных ситуациях действовать на свое усмотрение, не спрашиваясь), попытался было отказаться от госпитализации. Говорить он не мог, трясти головой было больно, поэтому несогласие он выражал вялыми движениями ладоней, освободившимися после того, как Лариса наложила ему на голову поддерживающую челюсть повязку.

– Не валяйте дурака! – тоном, не допускающим возражений, потребовал Данилов. – Само не срастется. Нужна операция.

Красно-Серый был сильно пьян, и, к тому же получил сильный обезболивающий «коктейль», поэтому Данилов не рискнул вести его пешком. Отправил Юрия Палыча в машину за мягкими носилками и мобилизовал на помощь двух приятелей Джинсового. Помощники взялись за головные концы носилок, а ножные достались Ларисе. Носилки с Брюнеткой несли Данилов и Юрий Палыч. Донести до машины ящик доверили Вере, той, что с папильотками, как самой ответственной.

Теоретически Данилов мог бы вызвать с подстанции еще две бригады и раздать каждой по пациенту, но он не захотел этого делать. Если «дернуть» еще две бригады, то на подстанции никого не останется. И по закону подлости, который не замедлит сработать, тут же один за другим посыплются вызовы. Помощь оказана, пациенты стабильные, можно развезти их по больницам самому. Даму на носилках лежа, а джентльменов сидя. Места хватит.

Сначала отвезли мужика с переломом нижней челюсти, благо первая больница находилась недалеко. Пока Данилов сдавал его в приемном отделении, Джинсовый успел хлебнуть водочки прямо в салоне.

– Вот нахал! – возмущалась Лариса, на время отлучки Данилова пересевшая в салон, чтобы наблюдать за пациентами. – Не успела я к Юрочке повернуться, как слышу «буль-буль». Пока повернулась обратно, бутылка уже пустая. Как так можно! Пить на глазах у медиков! Тебе же нельзя, дурень! Давление поднимется, кровь из носа пойдет!

– Я больше не буду! – виновато бубнил Джинсовый.

– Правильно, не будешь, – согласилась Лариса, вылезая из салона, чтобы уступить место Данилову. – Владсаныч, я его сумку обыскала, там больше никакого бухлачика нет.

Данилов любил во всем ясность, а нынешний вызов оставался немного туманным. Впопыхах так и не удалось выяснить бытовые подробности. Для лечения они значения не имели, но было любопытно узнать, что же там все-таки произошло на самом деле. До четвертой больницы ехать было долго, в объезд бухты. Брюнетка дремала на носилках, а Джинсовый, которого звали Сергеем Ивановичем, дошел до такой кондиции, когда так и тянет пообщаться.

– Сергей Иванович, может, пока мы едем, вы расскажете мне подробности произошедшего? – спросил Данилов. – А то я никак не могу понять, что у вас произошло. Если не секрет.

– Не секрет, – расплылся в улыбке пациент и протянул Данилову широкую пятерню. – Будем знакомы. Меня Серегой кличут. Сергей Иваныч я только у прораба на про. ках.

– Вова! – представился Данилов, пожимая руку Сереги.

Называться Владимиром Александровичем в данной ситуации явно не стоило.

– Танька у меня баба веселая, – Серега ласково посмотрел на спящую Брюнетку. – Да и я не люблю однообразия в семейной жизни. Мы уже третий год вместе живем, только расписаться все некогда. Перепробовали все, что можно, и поняли, что скука нас заедает. Я начал на других баб поглядывать, Танька – на мужиков, скандалы у нас на этой почве пошли постоянные. Вроде и не хотим, а цапаемся. Танькина подруга посоветовала ей к психологу сходить, консультанту по семейной жизни. Я Таньке компанию составил чисто для того, чтобы поржать, но психолог оказался дельным мужиком…

– Слушаешь? – шепотом спросила у Юрия Палыча Лариса.