Этого не скажешь о признаваемом многими в доказывании таком аспекте, как обоснование. Доказывание как обоснование представляет собой деятельность по убеждению возможных или обязательных адресатов доказывания в истинности передаваемых им знаний[860]. Именно в обосновании и проявляется существо любого доказывания. В структуре уголовно-процессуального познания наличествует обоснование, аргументация как такая деятельность, где на основе полученных доказательств выстраиваются доводы, аргументы, которыми каждая из сторон убеждает суд в правильности своей позиции.
Если понятие доказывания (в том числе и как доказывание обоснования своих решений) можно успешно обсуждать в контексте следственной формы, то доказывание-аргументацию, на наш взгляд, возможно помыслить только применительно к судебной процедуре. Совершенно правильно Г.С. Фельдштейн писал: «Всякое доказывание в процессе предполагает, что одна из сторон представляет доказательство, затем это доказательство предъявляется другой стороне, которая делает против него возражения, и в свою очередь представляются другие доказательства»[861].
Судебное доказательство вплетено в реальный коммуникативный процесс, поскольку всякое сообщение немыслимо высказать, не обращаясь к конкретному лицу на другом конце коммуникативной цепи[862]. Доказывание нельзя понять в отрыве от речевой деятельности.
Есть все основания полагать, что именно состязательная форма судопроизводства обеспечивает наилучшие условия для проверки и оценки доказательств сторон и определения их доказательственной силы посредством речевой деятельности. В диалоговом режиме доказательства, которые мы рассматриваем как факты, приобретают отнюдь не свойственную им от природы функцию убеждения. Как писал М.А. Гурвич, под доказыванием надо понимать деятельность, имеющую целью убедить суд в истинности рассматриваемых им фактов; под доказательствами надо понимать те средства, которые служат этому убеждению. Доказывание совершается путем приведения доказательств[863]. Мы считаем, что аргументационность есть неотъемлемая черта доказывания, можно сказать, его природа. Иначе зачем устанавливать стороне факты, как не затем, чтобы использовать их для обоснования своей позиции по делу[864].
Следует обратить внимание на признание процессуалистами коммуникативного аспекта в понятии доказывания[865]. «Судебное доказывание составляет ту часть коммуникативной деятельности людей, которая носит ярко выраженный интенциональный характер, направленный на то, чтобы сформировать внутреннее убеждение судьи. Убеждение и аргументация являются необходимыми составляющими единого коммуникативного процесса в суде. Судебное доказывание включает в себя рациональную аргументацию, а также нравственное и эмоционально-психическое убеждение»[866].
Судебное доказывание, с точки зрения речевой коммуникации, представляет собой сложное сплетение психологических, этических, эмоциональных, стилистических, эстетических и прочих факторов убеждения с логико-рациональными. Оно направлено на формирование убеждения судьи, обладающего свободой воли и возможностью сознательно, практически оценивать предлагаемые сторонами утверждения, возражения и доводы. Судебное доказывание всегда вводит систему оценок, идеологию, этику. Риторические средства убеждения направлены не только на создание у аудитории адекватного представления о внетекстовой действительности, но помогает аудитории понять ее, поверить в сказанное и оценить его.
По мнению некоторых процессуалистов, доказывание-обоснование заключает в себе доказывание-познание и удостоверение. Ю.К. Орлов отмечает, что доказывание-обоснование не сводится к мыслительному процессу, включает и процессуальную форму[867]. Опять же это влияние письменной следственной формы на трактовку доказывания. Если бы не шла речь о необходимости обоснования процессуальных решений в ходе досудебного производства, не возникла бы и мысль о том, что в данном случае имеет место доказывание-обоснование. На наш взгляд, аргументация может иметь место только в состязательных условиях перед судом. Когда же речь идет о фактически односторонней деятельности органов предварительного расследования, обоснование ими своих процессуальных решений становится скорее средством убеждения вышестоящих инстанций, чем своего оппонента по делу или независимого арбитра.
Алла Робертовна Швандерова , Анатолий Борисович Венгеров , Валерий Кулиевич Цечоев , Михаил Борисович Смоленский , Сергей Сергеевич Алексеев
Детская образовательная литература / Государство и право / Юриспруденция / Учебники и пособия / Прочая научная литература / Образование и наука