Доказательство силы

С одной стороны, напарника следовало наказать за крысятничество. А с другой — отдавать находку профессору и Ладе не хотелось. Если оставить — Ярослав вернется и заберет медальон. Если взять с собой — Ярослав вернется, увидит, что добыча украдена, и сразу поймет, кто это сделал.

Да уж, незадача…

Ситуация была настолько тупиковая, что Злобин мог размышлять о ней, пока не умрет от голода, но помог случай: с потолка в воду упало несколько камней, и Миша понял, что кто-то ходит вокруг самой большой трещины.

И машинально нырнул, одновременно запихивая медальон под жилет.

Обратный путь показался длиннее и дольше: когда Миша вывалился из туннеля, легкие ультимативно требовали кислорода, но он ухитрился сдержаться и не выскочил пробкой, жадно хватая ртом воздух, а отплыл подальше от скалы и уж там поднялся на поверхность.

Впрочем, предосторожность оказалась излишней: на берегу никого не было, и появление Злобина осталось незамеченным. Он вышел из воды, устало присел на камень, какое-то время просто дышал, приходя в себя, а затем покачал головой, припоминая кое-какие детали недавнего путешествия. Точнее, одну деталь, но очень интересную.

Нырнув, чтобы выплыть из пещеры, Миша увидел под водой еще один ход, уводящий еще дальше под остров.

И из него тоже виднелся свет…

* * *

— Как вы себя чувствуете, Валентин Арнольдович? — тихо спросила Лариса Дибич.

— Спасибо, неплохо, — негромко, в тон женщине, отозвался толстяк.

— Сердце?

— Я ведь сказал: неплохо.

— Извините, волнуюсь.

Если бы поблизости оказался Дибич, он крепко бы удивился вежливости, с которой его своенравная жена разговаривала с Векшиным. Он бы наверняка потребовал объяснений, но… Но Дибича рядом не было, общались собеседники достаточно тихо, и со стороны могло показаться, что два самых неприспособленных «робинзона» жалуются друг другу на злодейку-судьбу.

— Телефон так и не работает?

— Увы.

— Этому есть объяснение?

— Нет. — Лариса выдержала короткую паузу. — Я уже перестала бояться.

— Неужели? — удивился толстяк.

— Страх притупился, — ответила женщина. — Нельзя бояться вечно.

— Ты все еще меня ненавидишь?

— Ты сам не знал, что так получится. И вряд ли бы пошел на такой риск.

— Все должно было происходить иначе, — согласился Валентин Арнольдович.

Совсем иначе.

Смерть первой жены Дибича позволила Векшину начать сложную аферу, ключевым звеном которой стала опытная авантюристка Лариса, ныне — Лариса Дибич. Первая часть плана прошла идеально, а реализации второй помешало неожиданное появление пиратов…

— Куда они ходили утром? — вернулся к делам толстяк.

— Не знаю.

— Спрашивала?

— Спрашивала, но он не ответил.

— Можно было догадаться, что не ответит. — Валентин Арнольдович вздохнул.

— Но я видела кое-что интересное, — продолжила молодая женщина. — Когда я наблюдала за совещанием мужа с дружками, заметила возвращение тощего паренька…

— Злобина?

— Возможно.

— Он говорил, что плавал на рыбалку.

— Он что-то спрятал под камнем, — сообщила Лариса. — Мне показалось, что это был какой-то диск. Или медальон.

— Любопытно… Ты не доставала его?

— Нет.

— Надо достать, — поразмыслив, решил Векшин.

— Может, подождем?

— События развиваются слишком стремительно. Нужно быть в курсе происходящего.

— А что насчет пиратов?

— Их сейчас нет с нами.

— Откуда они вообще взялись?

— Откуда бы они ни взялись, исправить уже ничего нельзя, — философски ответил толстяк. — Будем плыть по тому течению, которое есть. Будем плыть и помнить, что каждое усилие приближает тебя, например, к жизни молодой, красивой, а главное — свободной миллионерши.

— Или к смерти.

— Каждое усилие приближает нас к смерти. От этого никуда не деться. — Со стороны пляжа послышались громкие и очевидно радостные восклицания, Векшин обернулся и прищурился: — Что там происходит?

* * *

Дибич священнодействовал — варил уху в огромном чугунном котле, принадлежавшем родноверам и непонятно для каких целей им служащим. Но для ухи котел вполне сгодился. Тем более для той ухи, которую можно было соорудить на необитаемом острове.

На свете существует великое множество рецептов этого блюда, однако истинные рыболовы признают лишь один из них, состоящий всего из трех ингредиентов: рыба, соль и вода. Все остальное — крупы, картофель, лук, прочие овощи, ломтики лимона, зелень, специи и приправы — от лукавого, ибо превращают уху в рыбный супчик.

Рыба, соль, вода — причем вода не абы какая, а зачерпнутая именно в том водоеме, где поймана рыба и на берегу которого свершается таинство рыболовной кулинарии.

Дибич еще сильнее упростил спартанский рецепт, поскольку соли у них не было, зато «той самой» воды оказалось вдоволь, и она сполна компенсировала отсутствие всего прочего: оголодавшие путешественники дружно согласились с тем, что бульона должно быть много, и теперь ходили вокруг, жадно принюхиваясь к чарующим запахам.