Додкин при деле

Люк в сердцах сплюнул себе под ноги.

– Я принесу собственную лопату. И пусть они таскают туда-сюда свои драгоценные руч-ны-е инс-трумен-ты!

Мискитмен поскреб подборок и снова перечитал указание. Затем с сомнением покачал головой.

– В приказе говорится, что должны быть очищены от грязи и сданы на склад все ручные инструменты. Независимо от того, кому они принадлежат.

Люк прямо-таки задохнулся от ярости.

– Сказать, что я думаю об этом приказе?

Федор Мискитмен сделал вид, будто не заметил эту вспышку.

– За работу!– скомандовал он. – Время не ждет.

– Если бы я был главным управляющим... – начал было Люк, но Мискитмен грубо оборвал его:

– Нам платят не за болтовню! Работать! Мы выбились из графика!

Заработала бурильная машина. Семьдесят два стальных зуба режущего барабана со скрежетом впились в коричневато-серый песчаник. Погрузочный механизм проглатывал огромные куски породы, перемещая их по ленте транспортера в желоб, откуда они попадали в подъемные контейнеры. Осколки камня дождем сыпались на пол тоннеля. Люк Грогэч должен был подчищать их и кидать обратно в бункер. Позади Люка двое крепильщиков устанавливали стальные тюбинги, закрепляя их с помощью электросварки на продольных металлических конструкциях. Работали они в защитных рукавицах. Быстрыми и точными движениями они касались электродами мест сварки. Появился рабочий, распылявший жидкий цемент. Из сопла вращающегося "паучка" с шипением вылетала серовато-зеленая смесь. По пятам за бетонщиком следовали двое отделочников, которые приглаживали распыленный цемент чуть ли не до блеска. Работали они с лихорадочной быстротой и производили впечатление каких-то ненормальных.

Федор Мискитмен прохаживался взад-вперед по тоннелю, проверял крепления, измерял толщину бетона, то и дело сверяя ход бурильной установки со схемой на ее задней стенке, где электронное устройство контролировало направление прокладки тоннеля. Устройство направляло движение установки среди хитросплетения шлангов, трубопроводов, проходов, систем подачи воды, воздуха, газа, пара, а также в лабиринте транспортных, грузовых и коммуникационных каналов, которые связывали город в единое целое.

Ночная смена завершилась в четыре часа утра. Мискитмен сделал аккуратные заметки в вахтенном журнале. Рабочий, распылявший цемент, завернул заглушки форсунок. Крепильщики сняли защитные рукавицы, сумки с портативными батареями и изоляционные комбинезоны.

Люк Грогэч выпрямился, потер онемевшую спину и застыл в такой позе, не сводя глаз с лопаты. Он чувствовал на себе взгляд Мискитмена – тот наблюдал за Люком с дьявольским спокойствием. Если Люк, как обычно, бросит лопату у стены тоннеля и отправится по своим долам, его обвинят в подрыве дисциплины. Люк прекрасно знал, что в наказание его понизят в должности. От унижения он готов был сквозь землю провалиться.

"Не противься, иначе угодишь на самое дно,– говорил он себе. – Подчинись, иначе станешь ПОДСОБНЫМ РАЗНОРАБОЧИМ".

Люк сделал глубокий вдох. Лопата не была особенно грязной. Достаточно было раз-другой обтереть ее тряпкой – и пыли как не бывало. Но предстояло еще ехать в переполненном транспорте на склад, томиться в очереди перед окошком приемщика, сдавать инструмент, затем тащиться в ночлежку, которая тоже была неблизко. А завтра все должно повториться сначала. Зачем тратить на все это лишние силы? Люк понимал, что кому-то это понадобилось. Какому-то незаметному чиновнику в бесконечном множестве контор и комиссий захотелось продемонстрировать свое рвение. Он не смог изобрести лучшего предлога, чем забота об имуществе, принадлежащем Городу. В результате – абсурдный приказ, который спускается Федору Мискитмену, а через него – Люку Грогэчу. Последний и становится жертвой этого идиотизма. Вот бы найти этого чиновника, схватить его за сопливый нос, а потом дать пинка в зад.

Голос Федора Мискитмена вывел его из задумчивости:

– Вытрите лопату! Смена окончена.

Люк сделал вялую попытку оказать сопротивление.

– Лопата и так чистая,– буркнул он. – Что за дурацкие выдумки! Нечего меня принуждать...

Федор Мискитмен сказал ровным, спокойным голосом:

– Если вам не нравится это распоряжение, напишите жалобу и бросьте ее в ящик для предложений. Каждый имеет на это право. А пока распоряжение остается в силе, вам придется подчиниться. Таков наш образ жизни. Такова Организация, а мы – ее граждане.

– Дайте мне это распоряжение!– взорвался Люк. – Я добьюсь его отмены. Я затолкаю его в глотку чиновнику, который его сочинил. Я...

– Вам придется подождать, пока я его зарегистрирую.

– Я подожду,– пообещал Люк сквозь стиснутые зубы.

Федор Мискитмен неторопливо и обстоятельно произвел окончательную проверку произведенной работы, осмотрел механизмы, зубцы режущей головки, форсунки-"паучка", ленту транспортера. Затем пристроился за небольшим столиком у задней стенки машины, отметил, что сделано, подписал расходные счета членов бригады, под конец зарегистрировал злополучное распоряжение на микропленке. Затем неторопливым движением передал желтый листок Люку.

– Что вы будете с ним делать?