Дочка папы Карло

Я искренне благодарила девчонок из чужой для нас компании за своевременное предупреждение, отдавая себе отчёт в том, что им не так просто далось это решение — как ни крути, "сдать" им пришлось "свою". И пусть они не побежали ябедничать учителям или инспектрисе, а предупредили лишь саму меня — это тоже считалось не очень благовидным поступком. Всё-таки я не входила в их круг, в отличие от соперницы.

Тем не менее, общеинститутуский негласный кодекс чести сильнее осуждал то, что собирались совершить уже утратившие репутацию доносчицы и интриганки. И я рада, что для кого-то этот самый кодекс — не пустой звук. Может мы и не стали после этого "дружить дортуарами", но с удовольствием здоровались и перекидывались парой слов при встречах в столовой или в коридорах.

Фройляйн Марта получила от меня рукодельный подарочек на праздник, за что я была вознаграждена трогательнейшей улыбкой наставницы, сделавшей её лицо настолько беззащитным, что захотелось обнять такую стальную и такую живую тётку. Чего я, конечно-же, делать не стала.

А "наградой" мне было ещё большее усиление режима занятий. Иногда возникало впечатление, что этой премии для меня Марта желает чуть ли не сильнее, чем я сама. Как будто она что-то стремилась доказать. Не знаю, правда, кому.

Приближалось время итоговых экзаменов. А нам с Мартой казалось, что я всё ещё недостаточно готова. Моя наставница давно поняла, что в отношении зананий я прекрасно спраляюсь сама. И теперь со всем присущим её натуре перфекционизмом, как заправский генерал, муштровала меня, доводя до совершенства каждую мелочь — походку, осанку, речь, изящество движений, всё — вплоть до выражения лица. В общем, лепила из меня настоящую леди. Точнее, как тут принято называться, мадемуазель.

Саломее в этом вопросе, конечно, всё равно равных не было, но усилия фройляйн давали свои плоды. И, надо сказать, заметные. Мало того, что я уже просто не узнавала себя, но и, как ни странно, вошла во вкус. Даже танцы давались легко и непринуждённо.

Безмерно вслух и про себя благодаря её за прилагаемые усилия, я старалась не за страх, а за совесть, соблюдая все её рекомендации даже когда меня никто не видел. Так как понимала, что совсем скоро покину стены института и окажусь в совершенно незнакомой жизни. Одна. Мысль об этом липким страхом холодила душу.

— Господи, я ведь, образно говоря, даже не знаю толком, сколько здесь стоит булка хлеба. — с ужасом думала я, осознавая, что судьба моя дальнейшая одному богу известна. И с усердием штудировала лекции по домоводству, где нас немного учили планировать закупки и бюджет в целом. Считать деньги-то, конечно, умела, но так можно было хоть теоретически познакомиться с ценами и товарами.

Мне нужны были отличная репутация, хорошие рекомендации и, чёрт возьми, эта самая премия. Но как? Конечно, за прошедшее время удалось неплохо выправиться с баллами — не зря же мы так старались. Однако, по предварительным подсчётам Марты, которая бдительно и ревностно следила за ситуацией, я всё-таки проигрывала той самой вредине. Стабильно.

Красотка, видя мои достижения и успехи, тоже держала руку на пульсе и, ради того, чтобы мне не досталось это место, даже активно взялась за учёбу. Вот это мотивация!

Решить вопрос должны были сами экзамены. А мы всё не могли придумать, каким образом радикально повернуть комиссию ко мне, что называется, лицом. Как так через голову прыгнуть, чтобы совершить рывок, продвинувший бы вперёд.

Однажды вечером чем-то очень взволнованная Марта внепланово вызвала меня к себе. Не часто видела наставницу настолько возбуждённой.

— Алиса, тефочка, у меня для тебя целых тфе нофости. — сообщила она.

— Хорошая и плохая. — автоматически мысленно продолжила я.

— Я сегодня получила письмо. Очень фашное. Его написала моя пыфшая фоспитанница ис претытущего фыпуска. Очень хорошая тефочка. Она сообщает, что её тётушке по материнской линии требуется гувернантка для дочерей.

Я навострила ушки, стараясь унять волнение.

— Так фот семья очень приличная — граф и графиня Щербаковы. И они желают видеть в этой роли фоспитанницу нашего института. Да не какую — нибуть, а отну из лучших. Я собираюсь рекоментофать вас на это место…

Сердце заухало где-то в ушах. Кажется, Марта нашла мне работу. Это была шикарная весть. Просто роскошная. К независимому существованию в этом мире, как вы понимаете, я была совершенно не готова. Для начала вообще нужно было разобраться, что там за забором происходит. И желательно в безопасной обстановке. А там уже можно будет размышлять, как осваиваться в этом времени с удовольствием для себя. Так что эту возможность никак нельзя было упускать.

В общем, как выходило со слов Марты, в семье, о которой шла речь — четверо детей. Старший — наследник, младший — совсем ещё грудничок и две девочки посередине, которым и требовалась достойная наставница. И чтобы Марта с чистой совестью предложила на эту должность именно меня, опять же необходимо попасть в число лучших.