Дочери войны

– Я так волновалась, когда ты не пришла. Подумала, что тебя арестовали. Где ты была?

– В лесу.

– Всю ночь? – (Элен кивнула.) – Одна?

– Поначалу. Потом, хвала небесам, Джек меня нашел.

Флоранс как-то странно посмотрела на нее:

– И он пробыл с тобой всю ночь?

– Да. В хижине. Он сейчас внизу?

– Нет. Сказал, что ему нельзя задерживаться. Прости.

– Жаль… – Элен сумела скрыть разочарование, ее голос прозвучал ровнее, чем она ожидала. – Я хотела его поблагодарить. Но раз ушел, значит ушел. Идем вниз.

Они спустились на кухню, где Флоранс села и мигом уплела две печенюшки. Элен, еще недавно чувствовавшая голод, безучастно смотрела на них.

– Партизаны застрелили Томаса. Он мертв.

В горле Флоранс булькнуло. По щекам покатились слезы. Элен уперлась взглядом в стол, не мешая сестре. Через несколько минут Флоранс вытерла глаза рукавом и шмыгнула носом.

– Я так хотела его спасти.

– Знаю. Мне самой не по себе от случившегося.

– Хорошо, конечно, что теперь он нас не опознает, но мне грустно. Я чувствую себя виноватой.

– Ты для его спасения сделала все, что смогла.

Флоранс покачала головой:

– Мне вообще нельзя было приводить его в дом. Я тогда была наивной, но сейчас понимаю свою глупость. Я всех нас поставила под удар. Случись что, я бы себе не простила…

– Погоди, – перебила ее Элен. – Ничего не случилось, мы живы и здоровы. И помни: Томаса в любом случае расстреляли бы как дезертира.

– Я знаю, он был немцем, но… – Глаза Флоранс оставались непроницаемыми. – Я теперь… такая же.

Элен посмотрела на сестру. Глаза щипало от непролитых слез. Правда глядела ей в лицо. Правда, которую она знала, но отгоняла от себя, не желая думать о последствиях для каждой из них. И вдруг сейчас она с пронзительной ясностью осознала: дальнейшая жизнь Флоранс в деревне станет невозможной.

Глава 68

Элиза

Утро восьмого июня выдалось невероятно жарким. В воздухе клубилась пыль. Элиза пришла в полицейский участок обсудить с Лео, как уберечь жителей деревни от столкновения с проходящими частями немцев. Разговор шел о том, где прятаться и так далее. В этот момент зазвонил телефон. Лео слушал и кивал. В его глазах читалось беспокойство.

– Какие новости? – спросила Элиза, когда он положил трубку.

Лео набрал полные легкие воздуха и стремительно выдохнул.

– На рассвете дивизия «Дас Рейх» двинулась в путь.

– Боже мой! Значит, они уже прут сюда. Эта поганая эсэсовская дивизия приближается к нам.

– Чтобы добраться до Нормандии, им надо покрыть семьсот километров.

– Тем более сейчас самое время остановить их здесь.

Элиза знала: несмотря на ранний час, многие партизаны уже прятались в засадах, рассчитывая замедлить продвижение немцев.

– Они наверняка движутся по шоссе D940 в направлении Тюля, – сказал Лео.

Элиза облегченно вздохнула:

– В таком случае они не пройдут через Сент-Сесиль. Мы в безопасности.

– Кое-кто из жителей уже ушел в леса. На всякий случай.

Телефон зазвонил снова. Лео взял трубку. Элиза сидела как на иголках, смотрела на полицейского и ждала новых сведений.

– Понятно, – сказал в трубку Лео. – Тогда это хуже, чем мы думали. Спасибо, что предупредил. – Он закончил разговор и ущипнул себя за переносицу.

– Что там? Говори.

– Немцы убивают мирных жителей. Застрелили крестьянина, который ехал на волах в поле, и нескольких женщин, которых угораздило поглазеть на проходящую колонну. Подожгли несколько крестьянских усадеб.

– Сволочи! Ублюдки!

– Не щадят никого.

Элиза посмотрела на Лео. Оба понимали: все двигалось к ratissage[42] – последней жестокой попытке уничтожить сопротивление.

– Они хотят показать, будто по-прежнему управляют нами, – сказал Лео.

– Если мы начнем действовать, очень скоро они убедятся в обратном.

– Элиза, тогда прольется кровь. Дивизия насчитывает более пятнадцати тысяч солдат и полторы тысячи единиц техники. И все это движется без остановки.

– Так тебе сказал твой источник?

Лео угрюмо на нее посмотрел:

– Можем ли мы даже надеяться их остановить?

Стрекотание мотоцикла заставило Элизу застыть на месте. Потом она вскочила и отошла от стола. К счастью, в здание участка вошел не немец, а партизан. Это был Матиас, друг покойного Виктора.

– В районе Гурдона один батальон повернул на запад, – торопливо сообщил Матиас. – Это значит, что они все-таки пройдут через Сент-Сесиль.

– Merde! – Элиза сощурилась, лихорадочно обдумывая услышанное. – Надо предупредить всех, чтобы держались как можно дальше от центральной площади.

– Торопись, – сказал ей Матиас. – Времени осталось совсем немного.

Элиза вышла из участка. Матиас поехал дальше. Она принялась стучать в двери окрестных домов, все время прислушиваясь, не долетит ли шум моторов. Сколько времени у нее есть? Пять минут? Десять? Вначале она поспешила к дому Клемана. Старик открыл дверь, прижимая к груди свой старинный пистолет.

– Я буду стрелять по ним из окна второго этажа, – мрачно сообщил Клеман. – Так что можешь не беспокоиться.

– Нет, Клеман, – возразила она. – Вам нужно спрятаться. Идите в ваш сарай.

– Как же я брошу жену?

– Тогда оставайтесь с ней на втором этаже. Только не подходите к окну. И не вздумайте стрелять. Понятно?