— Папа! Почему ты не рассказал мне, что мужчины делают это друг с другом? И хуже всего то, что я до сих пор его люблю! Я его хочу! Он мне нужен! Он — мой! Если он пообещает мне не иметь больше дела с этим Патриком, я его прощу… Я слышала истории о таких мужчинах, но никогда этому не верила! Один раз, в Бриве, в кафе, какой-то тип обозвал Жиля грязным педиком, но я подумала, что он просто хотел посильнее его оскорбить. Я не поняла… Папа, я не знала… Клянусь тебе!
Матильда вдруг отпустила отца, оттолкнув его, и села на постели. Она хотела встать, уехать… Вырваться из рук тех, кто ее удерживал… Небывалый гнев утроил ее силы. Молодая женщина отбивалась как сумасшедшая и даже попыталась впиться ногтями в лицо склонившейся над ней матери.
— Отпустите меня! Мне нужно к нему! Он меня ждет! Если я не приеду, он уйдет с Патриком! Я хочу уехать!
Мари никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Если бы рядом не было мужа, она бы не пережила этого ужаса!
— Держи ее хорошенько! — велел он. — Я принесу лекарство, нужен препарат посильнее!
— Хорошо! Но только поторопись!
Адриан в коридоре столкнулся с Лизон. Когда Камилла прибежала сказать, что Адриан должен вернуться домой, молодая женщина тоже ушла из церкви, понимая, что может понадобиться ее помощь. Отчим сказал ей:
— Мари с Матильдой. Я спущусь за лекарством и сразу вернусь.
Лизон кивнула и вошла в комнату сестры.
— Мамочка, я пришла! Что у вас тут случилось? И что у Ману с лицом?
Мари так и не успела стереть всю кровь, которая уже засохла. Многочисленные порезы чуть припухли. Лизон, естественно, не ожидала застать младшую сестру в таком состоянии.
— Я потом все объясню, Лизон! Помоги мне ее держать!
Матильда рыдала так, что едва могла дышать. Внезапно она начала звать Жиля детским, тоненьким голоском. Вернулся Адриан со шприцем в руке. Он ввел Матильде новую дозу успокоительного. Молодая женщина говорила все тише… Наконец ее тело обмякло, дыхание стало ровнее. Вскоре она уснула и лицо ее прояснилось.
Мари, Адриан и Лизон смотрели друг на друга, бледные и встревоженные. Каждому казалось, что он попал в кошмарный сон, который все никак не заканчивался. Лизон задала вопрос, который уже давно крутился в голове у матери:
— Что нам теперь делать?
Ответ Адриана немного их успокоил:
— Я позвоню коллеге, он специализируется на нервных болезнях. Пусть приедет и осмотрит Матильду. Одно ясно — ей нужны покой и сон.
— Я хочу чего-нибудь выпить, — сказала белая как полотно Мари. — Чашку хорошего кофе… У меня просто нет больше сил!
Адриан обнял жену за талию и, поддерживая, помог ей спуститься в кухню. Лизон шла следом.
Кухня встретила их приятным запахом жаркого. Стратегическое место в доме, эта комната в очередной раз послужила приютом для их истерзанных сердец. Мари упала на стул. У нее было ощущение, что там, на втором этаже, она лишилась последних сил. Но Мари понимала, что силы ей вскоре понадобятся. Адриан сварил кофе, а Лизон положила на тарелки по кусочку яблочного пирога, испеченного Камиллой, и шоколадного «Рождественского полена», купленного в кондитерской в Бриве, и подала ее матери.
— Матильда купила этот прекрасный торт специально для меня! Она знала, что мне его очень хочется, но здешний булочник этих традиционных рождественских тортов не печет! Так мило с ее стороны вспомнить об этом! И это «полено» так красиво украшено! Оно наверняка понравилось детям!
Со слезами на глазах Мари смотрела на красно-золотую фигурку домового, серебристую елочку и кремовую веточку остролиста с красными ягодами.
Лизон нечасто доводилось видеть мать плачущей. Молодая женщина расстроилась еще больше — ведь это означало, что Мари очень плохо.
— Мамочка, держись! Нам всем нужно надеяться на лучшее. Мы нужны Матильде! Ты ее знаешь — она несдержанная, нервная, увлекающаяся! Эта история ее, конечно же, потрясла, но она справится! Все уладится…
— Я хочу этого всем сердцем! — прошептала Мари.
Адриан плеснул себе в бокал коньяка и присел рядом с женой. Состояние приемной дочери его сильно тревожило. Он прекрасно понимал, что она нуждается в заботе и постоянном присмотре. Сейчас было не время расслабляться и отчаиваться! Мари должна это понять и поскорее взять себя в руки. Чтобы ее подбодрить, Адриан изложил свое видение ситуации:
— Нужно надеяться на лучшее, дорогая! Матильда, несомненно, оправится от шока, который ей пришлось пережить. Но не стану от тебя скрывать: ей понадобится помощь, а еще время, чтобы принять очевидные для нас, но пока не для нее решения.
— Но ты ведь ее слышал! — воскликнула Мари. — Она до сих пор его любит! Если она решит вернуться и он снова будет ее бить…