Дочь Вороньего Короля

— Просто я не могу поверить, будто бы девушки обходят стороной капитана личной гвардии наследника престола, несмотря даже на то, что он — полукровка. Уже сегодня ты занимаешь слишком важный пост и имеешь слишком большое влияние. В будущем оно лишь возрастет, а потому я не верю, что в Дилирисе не нашлось аристократов, готовых закрыть глаза на твое происхождение ради возможных выгод в будущем. Напомнить, сколько Щитов становились маршалами?

Лариэс скривился. Тут спорить с огнерожденной было не о чем. Действительно, едва ли не каждый Щит после коронации своего господина получал этот чин и Лариэс, откровенно говоря, вряд ли избежит подобной судьбы, даже если очень захочет. Армией должен командовать тот, кому правитель верит.

"Проклятье, как же она настырна"! — раздраженно подумал виконт. — "Вообще не знает, когда нужно остановиться? А черт с ним со всем, пускай узнает"!

— Понимаешь, — медленно и неуверенно заговорил щит принца, — пять лет назад меня угораздило влюбиться в девушку. Она была из простолюдинов — отец держал суконную лавку в Новом Городе.

— Не думаю, что ее происхождение могло стать проблемой.

— Нет, конечно же. От меня отказались семьи и отца, и матери, а значит, такой мезальянс не сумел бы повредить ни чьей чести, кроме моей собственной, — Лариэс почувствовал, как кончики его ушей пришли в движение — верный признак нарастающего волнения — и прервался.

Он перевел дух, вглядываясь вперед, словно на узкой лесной дороге можно было заметить что-нибудь важное, кроме крупа впередиидущей лошади. Говорить с одной стороны хотелось, с другой — решительно нет. Все, что было связано с Талиссой, Лариэс всегда старательно прятал на самое дно своей памяти, рядом с кошмарными видениями повесившейся женщины и разорванного на куски лункса, а также — с таинственными полетами во снах. Впрочем, последнее внезапно выбралось из запертого чулана и загнать его туда больше не получалось. Да и желания такого, говоря начистоту, телохранитель больше не испытывал.

— И что было дальше? — спросила Игнис.

Лариэс открыл было рот для того, чтобы продолжить, как вдруг неожиданный звук заставил юношу насторожиться. Он резко вскинул руку, призывая к тишине, после чего вернул собеседнице ее маску и извлек из кобуры пистолет. Игнис, понимавшая все с полуслова, вернула защитный артефакт на место и достала из ножен отцовский меч.

Точно также поступали и товарищи — колонна ощетинилась сталью, готовясь к бою.

Они прошли с десяток футов, после чего сбоку, ломая кусты, показался громадный бок лося. Животное перепугано уставилось на путников, после чего незамедлительно скрылось в буреломе.

"Какие они тут непуганые", — промелькнуло в мыслях Лариэса. — "Его высочество, думаю, оценит охоту в этих местах по достоинству. Если, конечно, у нас будет на нее время".

Лариэс подождал немного, но ничего, кроме затихавшего вдали топота лося, да пения птиц, не нарушало тишины леса.

— Все в порядке, — облегченно вздохнул он, убирая пистолет.

Меньше всего на свете телохранителю хотелось шуметь и сражаться здесь, на земле, пораженной болезнью, имя которой — изначальные. Они не добрались еще даже до первой деревни, а потому никто не мог и представить, сколько именно тварей может прятаться буквально за каждым деревом и каждой кочкой.

Игнис деликатно кашлянула, напоминая о себе.

— А, да? — Лариэс встрепенулся.

— Все нормально? Ничего опасного не слышишь?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, ложная тревога.

Девушка вздохнула.

— Иногда я завидую вам — лунксам.

— Почему же это?

— Феноменальный слух, отменное зрение, реакция лучше, чем у любого человека.

— То-то оно помогло нашему народу, когда в Интерсисе появились люди, — саркастически заметил молодой воин.

— У них не было боевых магов, лишь сноходцы, — Игнис вытянула вперед ладонь, и на ней распустился огненный цветок. Пальцы в кожаной перчатке сжались, и пламя исчезло. — Магия позволила сампманам, бежавшим прочь от мощи Рима, закрепиться в Интерсисе.

— А спустя какое-то время вслед за ними пожаловали и недавние гонители, — криво усмехнулся Лариэс

— Какое-то время — это четыреста или даже пятьсот лет, — заметила Игнис. — Большой срок, не находишь? И все это время первые люди худо-бедно уживались с твоим народом.

— Скорее, худо, — заметил Лариэс. — Даже те обрывочные сведения, что дошли до нас, говорят о большом количестве войн.

— И все-таки, истребления не было, — заметила огнерожденная.

— Земли хватало, — пожал плечами Лариэс. — Потом стало тесно.

Игнис согласилась с этим его доводом, а затем губы принцессы изогнулись в коварной улыбке.

— Слушай, мне отчего-то кажется, будто ты пытаешься сменить тему разговора.

— Да там особо и не о чем больше говорить. Все просто до невозможности: я в нее влюбился, а она полюбила другого.

Лариэс старался говорить невозмутимым тоном, убеждая не столько Игнис, сколько себя, но получалось у него не слишком хорошо, и девушка заметила это.

— Извини, видимо, я все-таки слишком сильно на тебя давлю. Больше не буду.