Дочь Пустого

Гости молча смотрели на принцев Тьмы и меня, когда я низко кланялась братьям в знак уважения, как того требовал этикет. Все они были похожи друг на друга, как в каждый мой день рождения, который я помнила. Черные плащи с застежкой в виде рубина воскресили в мыслях образ красноглазого юноши. Мое сердце снова заныло, чувствуя острую боль от расставания. Я всей душой желала, чтобы он жил. Мне не избежать смерти в отличие от него.

Я опустила голову вниз, пыталась скрыть от братьев некстати выступившие слезы. Хотелось закричать. Но вместо этого я всего лишь сжала кулаки, подняла свой взгляд на принцев и улыбнулась. Теневой огонь внутри вновь напомнил о себе и тут же заиграл на пальцах. Я попыталась скрыть свое мимолетное удивление и усыпить магию до того, как Питер взял клинок с бриллиантами и подошел ко мне. Я собрала все свои силы, вновь нацепила искусственную улыбку и протянула ему правую ладонь, где белой линией красовался шрам.

– Да прольется последний раз кровь той, которую нарекли Дочерью Пустого. – голос Питера звучал, словно гром средь ясного неба, в этом зале, после чего лезвие коснулось моей руки.

Я не шевельнулась, ни разу не показала, как мне страшно и больно. Глядела на свою ладонь, где выступили первые капли крови, и как будто снова проживала прошлые дни рождения. Каждый раз меня заставляли смотреть, но сейчас магия Питера совсем не касалась разума. Я чувствовала боль в районе разреза и голодные взгляды принцев, направленные на меня.

Питер сжал мою ладонь в кулак и поднес к своему бокалу, куда упали алые капли. Его действия повторили Энтони и Келлан. Вильям лишь улыбнулся и припал своими губами к моей руке, смакуя кровь на вкус.

Все это время я молча стояла, не двигалась и смотрела на братьев. Все они были в предвкушении прихода Темного бога. Как только их бокалы опустели, Энтони подошел ко мне и аккуратно перевязал окровавленную ладонь. Я смотрела на него с удивлением, знала, что брат мог сорваться в любую секунду и просто убить меня. Ведь он сам Голод. И всегда пил кровь людей, а моя для него была дорогим деликатесом.

– Первая часть закончена, – тихо обратился он ко мне.

И я поняла, что час встречи с отцом настал…

Глава 24

«Тьма была началом Света, а Свет ее концом», – говорили последователи Светлой богини. Они верили, что Свет и Тьма неразлучны, как добро и зло. Так устроен был мир. В нем правил баланс, пока однажды его не нарушила Тьма.

Боги вели свою игру. Им было плевать на мир, который создан не без их помощи. Темный хотел власти над всем, вот только Светлая богиня когда-то преградила ему путь. Именно в тот момент баланс сил впервые пошатнулся, из-за чего пострадал мир людей.

Дочь Пустого стала его новым проклятием, но мало кто знал, что она также являлась и спасением.

Маленькая принцесса и представить не могла, какую настоящую роль отвела ей судьба.

А судьба та еще злодейка…

Из старинных записей Светлых…

* * *

Кажется, я перестала дышать. Слова Энтони не сказать что застали меня врасплох. Все восемнадцать лет я ждала их. И наконец услышала.

Час встречи с отцом настал. Радости не чувствовалось ни капли. Был ли он моим отцом? Нет. Никогда. Меня вырастили братья, забрав у матери.

Я – сирота, воспитанница четырех принцев. Любили ли они меня? Да. Каждый по-своему. Пускай они и это отрицали. Но я точно знала, что была им небезразлична. Даже самое страшное чудовище в мире способно полюбить. Я почему-то верила, что братья любили меня. Хоть чуть-чуть, но любили.

Однажды, мне было лет восемь, мы с братьями устроили пикник в саду. Один из немногих моментов, когда мы напоминали настоящую семью. Я и Питер постелили плед на землю, Келлан и Энтони принесли корзинки, полные пирогов, фруктов и сока. Вильям лежал в траве недалеко от нас с прикрытыми глазами и тихо насвистывал песенку. Я наслаждалась пикником и слушала веселые истории братьев, играла с ними в салочки и с большими удовольствием ела черничный пирог. После Тони пел песню, а я танцевала под аплодисменты остальных. Мы напоминали простых смертных, которые были одной семьей. Я много смеялась и радовалась летнему дню, не зная бед.

Они вырастили меня. Несмотря на всю боль, что братья причинили, я не могла их полностью ненавидеть. Они сделали меня той, кем я являлась по сей день. Можно сказать: принцы породили меня, они же и уничтожат.