Дочь Пустого

В его голосе слышались отрицание и страх. Но я говорила горькую правду. И он знал это, просто не хотел признавать. Принимать эту реальность.

– Я обречена с самого рождения. Я пришла в этот мир с единственным предназначением – умереть. И это нормально. Все люди умирают. Только вот я погибну именно сегодня, а ты, возможно, успеешь спастись и спрятаться от тьмы.

– Ты говоришь как безумная…

– Нет, я просто приняла реальность, – горько усмехнувшись, ответила я.

– Ты не должна сдаваться, Фрея! Не должна мириться с судьбой!

– У меня нет больше сил, – сквозь сжатые зубы произнесла я. – Даже сейчас я сражаюсь со своей темной сущностью, которая рвется изнутри. Она хочет поглотить твою энергию, навсегда потушить твой свет. Я не хочу этого. Уж лучше умру.

Последние слова я произнесла едва слышно. Так долго не хотела мириться с судьбой, но именно сейчас поняла: мне некуда бежать. Зато я смогу спасти того, кого любила. Хотя бы отсрочить его смерть. Рион нахмурился, после чего грозно посмотрел на меня.

– Я не брошу тебя! Мы выберемся отсюда вместе.

– Ты уйдешь, – перебила я, – но без меня!

– Фрея! – воскликнул юноша. – Ты не останешься с ними и…

– Я должна встретиться с отцом, а для этого мне нужно умереть. Покинуть этот мир. Это моя судьба, Эндирион.

– Это их желание! – гневно возразил принц Света.

– Это мое предназначение.

– Плевать я хотел на него, – сказал Рион, заглядывая мне в глаза. – Мне важна ты. Живая и невредимая.

– Ты не понимаешь, – замотала я головой и встала на ноги. – Этого не изменить. Не избежать.

– Фея! – он поднялся следом и протянул ко мне руку.

– Нет, не называй меня так, – крикнула я и отступила. – И лучше уходи прочь из дворца.

Только Рион хотел ответить мне, как прозвучал спокойный бас Келлана:

– Послушай принцессу и уходи.

Взгляд принца Тьмы был направлен лишь на Риона, который грозно смотрел в ответ.

– Вы не тронете ее!

– Это уже не тебе решать, – рядом с Келланом появился Вильям. – Фрея, сестрица, подойди к нам.

Он протянул руку в ожидании. Мои колени задрожали, когда я перевела взгляд на Риона. На его лице отражалось столько эмоций, что у меня ком встал в горле и закололо в груди. Энди должен был согласиться с моей смертью. Принять ее.

– Прости, – прошептала я, смахивая слезы, и сделала шаг в сторону братьев.

На лице Вильяма играла кошачья улыбка. Он был доволен моим выбором, как и остальные. Я подала ему правую руку, где все еще слегка светилась метка. Он тут же крепко сжал ее и кивнул:

– Ты сделала правильный выбор, девочка.

– Фрея! – раздался надломленный крик Эндириона за моей спиной, но я не обернулась, не позволила себе отвести взгляд от Вильяма.

– Пойдем, сестрица, – ласково произнес Смерть. – Время пришло.

– Твой отец ждет тебя, – вторил Боль, скалясь.

– Знаю, – ответила я одними губами, из последних сил игнорируя крик Риона, который надрывно звал меня, терзая сердце.

Его голос, полный отчаяния и боли, долго сопровождал нас, но вскоре затих, когда мы оказались в главном зале дворца. Здесь совсем скоро я увижу Пустого…

Глава 23

Безымянная Звезда была центром созвездия Павших, которое известно людям, что поклонялись Свету, под другим названием. Вечность. О нем писали в древности, о нем продолжали говорить в настоящем. Даже темные существа, в телах четырех принцев, рассказывали о ней маленькой принцессе на ночь. Девочка любила слушать братьев, когда те сидели возле ее кровати и ведали о вселенской красоте Галактик, Созвездий и Звезд. Кроме того, принцы часто рассказывали, откуда появилась первая Тьма и первый Свет, а после целый мир.

Дочь Пустого всегда внимательно слушала их, считая истории настоящими сказками, но даже не могла предположить, что все они правдивы…

Из старинных записей Светлых…

* * *

Я оставила его.

Одного.

В святилище, где висела карта мира, что погряз во тьме. Я бросила Риона, не обернувшись. Ушла. Не сказала, как сильно люблю его, но надеялась, что он воспользуется шансом и спасется.

Я сделала выбор. Приняла судьбу. Как и свое поражение. В этой игре мне не стать чем-то большим, чем пешкой. Я проиграла, пытаясь не нарушать правила, которые были негласно заданы братьями.