Дочь палача

— Да, теперь я вижу, что в амбаре его нет. Стало быть, он внизу.

Они говорили тихо, почти шепотом.

Крепко ухватив палку, могильщик осторожно опустил ее на ступени. Убедившись в том, что в амбаре никто не прячется, Хильда с опаской последовала за ним, готовая в любой момент метнуться назад. Он остановился на нижней ступени.

— Я вижу, у тебя тут полный порядок.

Он сказал это таким тоном, словно не ожидал этого от дочери палача. Хильда знала, что с того места, где он сейчас стоял, был виден весь хлев.

— Нет, здесь ничего нет.

— Но я уверена, что…

Могильщик повернулся к стене, что была возле лестницы. В одном месте, возле стропил, отвалилась каменная плита — и он принялся выдергивать что-то из-под этой плиты.

Это оказался клок шерсти.

— Здесь так темно, — пробормотал он, — но мне кажется, что это волчья шерсть… И так высоко над землей, на высоте человеческого роста! Никогда в жизни не видел такого большого…

Он испуганно уставился на нее.

— В деревне ходят слухи о… об одном… Фрекен случайно не ждет ребенка?

— Ребенка? В каком смысле? О, нет, нет! — ответила она, глубоко задетая и возмущенная его подозрениями.

— Простите! Но фрекен, наверное, знает, что кто-то охотится на беременных женщин. О, Господи, — пробормотал он, швырнув в сторону обрывок шкуры, словно в руке у него был огонь, — и вынул нож. — Закаленная сталь, — шепнул он ей и воткнул нож в обрывок шкуры. Потом бросил взгляд на дверь хлева. — Нет ничего удивительного в том, что дверь заперта! Эти чудовища открывают и закрывают все двери. Ну, пошли, закончим дела!

Хильда оказалась храбрее, чем сама думала. Она незаметно подняла клочок шкуры и спрятала его в карман платья.

С непочтительной поспешностью он с ее помощью втащил гроб вверх по ступеням амбара.

— У нас на кладбище не хватает носильщиков, — пробормотал он, — так что нам самим придется нести его.

Хильда только кивнула. Она и не ждала помощи от жителей деревни. Наоборот, она опасалась, что они в штыки воспримут ее появление.

Она старалась не смотреть на труп отца, но все же заметила, что на нем длинная белая рубаха, а руки сложены на груди.

Ей пришлось напрячь все свои силы, нести было неудобно, потому что это был грубо сколоченный гроб, и она все время пыталась отвести взгляд в сторону, чтобы не видеть его лицо. И когда крышка была закрыта, она с облегчением вздохнула.

Без всяких церемоний Юля Ночного человека погрузили на повозку. И он отправился с родного двора в свой последний путь.

Пасмурным вечером Маттиас стоял у окна и смотрел на дорогу. Вот что-то показалось внизу.

— Нет, так дело не пойдет! — воскликнул он.

— Что такое, мой друг? — рассеянно произнесла Ирья.

— Посмотри, мама!

Она подошла к окну. Таральд и Лив последовали за ней.

Из леса, в сторону церкви, медленно тащилась повозка. На повозке стоял гроб, сзади двигалась одинокая фигура.

— Похороны Ночного человека, — пробормотал Таральд.

Они перевели взгляд на церковь. Возле кладбищенской ограды стояли и сидели люди.

— Грифы уже в сборе, — сказал Лив, — нет, ты прав, так дело не пойдет!

Она направилась к дверям, Маттиас тут же последовал за ней.

— Приготовь лучшую карету, — сказала Лив слуге. — Ты прилично одет, Маттиас? Да, все в порядке. А ты, Таральд?

— Я надел черный сюртук, — ответил сын. — А Ирья стоит в черной накидке.

— Сообщите на Липовую аллею, — попросил слугу Маттиас.

— В этом нет необходимости, — ответила Лив. — Я вижу, как они уже выезжают.

Он улыбнулся: Люди Льда всегда думали одинаково.

— А в Элистранде?

— Оттуда церкви не видно. Но они должны были встретить там Хильду, так что, возможно, они тоже придут.

Похоронная процессия Юля Ночного человека двигалась медленно, поэтому все прибыли в церковь почти одновременно с дрогами.

У ворот церкви стояли небольшие группы селян, вовсе не собиравшихся входить туда. Когда повозка подъехала, все они мрачно уставились на Хильду.

— Отродье палача! — крикнули двое юнцов.

— Что он забыл на кладбище? — с ненавистью крикнула какая-то женщина, и все одобрительно зашумели.

— Зарой его за кладбищенской оградой! Это место ему больше подходит!

Хильда только ниже опустила голову. «Я должна пережить это, — думала она, превозмогая душевные муки. Тяжело вздохнув, она выпрямилась: — Господи, дай мне силы…»

Вдруг толпа затихла. К церкви подкатили кареты из Линде-аллее и Гростенсхольма. Собравшиеся были растеряны.

Из кареты вышла сама старая баронесса и вся ее семья. Приветливый молодой доктор… И патриарх с Липовой аллеи со своими домочадцами. Все здоровались с ними, не зная, что делать дальше.

Почти одновременно подъехала карета с южной стороны. Это был хозяин Элистранда со своей знатной супругой, маркграфиней, и их приемная дочь Эли.

Что все это значило?

Маттиас приветливо кивнул Хильде и подошел к дрогам. За ним последовали Таральд, Андреас и Бранд.