Дочь от бывшего мужа

«Самой милой кухарке в нашей дыре».

Забавно, что элитный поселок за чертой города в тихом озелененном месте Камиль назвал дырой. Я не решаюсь использовать вазу, которая служит украшением интерьера. Она выглядит слишком дорогой, и поэтому я приспосабливаю большую высокую кастрюлю из набора под мой подарок.

Съедаю парочку свежих ягод, остальное отправляю в холодильник, и возвращаюсь на диванчик к Есе, продолжив в ее компании смеяться над забавными круглыми говорящими животными со странными кличками.

Антон возвращается раньше, чем я его ждала. Он сразу замечает букет, который я специально не унесла в свою комнату, тем самым спрятав улики там.

Мне хотелось, чтобы он его увидел.

— Что это за х…ерунда? — спрашивает, покосившись на Еську, которая уже принялась подбираться к его часам.

У меня не дочь, а маленькая сорока.

— Это цветы, Антон. Их подарили мне.

— Кто?

— Ты решил устроить допрос? Кто надо, — цежу сквозь зубы, хотя саму уже начинает потряхивать от въедливого взгляда мужских прищуренных глаз.

Я не успеваю поймать Антона за рукав рубашки, когда он резко встает с дивана и хватает мой — мой! — букет. Цветы оказываются в мусорном ведре, а мой ненормальный муж возвышается с самодовольной ухмылкой и скрещенными на груди руками над ними.

— Ты не имел права так делать! — наступаю на него со всей воинственностью в глазах, на которую только способна. — Это был мой подарок, к которому ты не имеешь никакого отношения. И мне он нравился!

— Я не собираюсь терпеть то, как какой-то хрен подкатывает свои яй…шары к моей жене.

— Фиктивной жене, — смело поправляю Антона. — Сейчас же подам заявление на развод.

От злости я достаю телефон из заднего кармана и пытаюсь зайти на сайт госуслуг, чтобы действительно избавиться от статуса замужней женщины.

Но Антон и здесь оказывается быстрее меня. Отнимает смартфон всего лишь одним движением руки и придавливает меня к кухонному островку всей своей мощью. Я прогибаюсь в спине назад, чтобы избавиться от жара, который мгновенно вспыхивает от такой близости, и смотрю в разъяренные глаза своего мужа.

Черные дьявольские глаза, которые не сулят мне ничего хорошего.

Глава 19

Антон пытается подавить меня своим взглядом, но я все равно не поддаюсь на его провокации, изо всех сил игнорируя такой слишком тесный контакт его тела.

— Ну так что, карамелька? Что ты теперь будешь делать? — издевательски тянет, положив руку мне на талию.

Телефон все еще маячит перед глазами, зажатый в пальцах Антона. Кажется, что он может переломить его всего одним движением.

— Подожду, пока ты меня отпустишь, — рассуждаю по-взрослому, поджав губы.

— А если не отпущу?

— Там Еся одна в комнате.

Со свистом тяжело выдохнув, Антон все-таки отходит от меня на пару шагов, дав возможность моим съежившимся легким распрямиться. Он отдает мне телефон, приправив это движение тяжелым взглядом усталых глаз.

Я убегаю в гостиную к дочери и буквально через одну минуту вздрагиваю из-за слишком громкого звука летящей в мусорное ведро коробочки с моей клубникой. Больше Антону выбрасывать столь яростно было нечего.

— Солнышко, давай мозгами ты все-таки пойдешь в меня? — разговариваю с Еськой, взяв какую-то игрушку из ее протянутой маленькой ручки. — И уравновешенностью, пожалуй, тоже.

Моя малышка заинтересованно склоняет голову, как будто действительно понимает, о чем ей тут говорит ее непутевая мать, и я улыбаюсь, потому что у меня никогда не получается держаться отстраненно при виде дочери.

С бывшим-нынешним мужем мы не разговариваем весь вечер. Я демонстративно игнорирую Антона, когда он пытается заговорить со мной, а потом вообще ухожу на второй этаж в детскую.

Мне здесь как-то спокойно. Моя маленькая тихая гавань, в которую всякие там пираты не суют свой нос.

Засыпает Еська сложнее обычного, она будто считывает мое нервозное настроение и около часа вертится и просится на руки, прежде чем закрыть глаза.

Ложиться спать голодной из-за Антона я не собираюсь, поэтому следующую остановку делаю на кухне. Вожусь с микроволновкой, когда сзади раздаются шаги.

— Я думал, ты от меня еще неделю прятаться будешь, — покашливает Антон, чтобы привлечь мое внимание.

— Слишком много чести.

Мне даже смотреть на него после этой необоснованной сцены ревности не хочется. Неужели он правда думает, что после всего я буду ходить перед ним на задних лапках и по первому требованию менять свою спальню на его?

Один раз, когда я сорвалась, поддавшись воспоминаниям, совершенно ничего не значит. Это больше не повторится.

— Обернись, Даш, — его тон смягчается.

— Вот когда соберусь пойти к себе, тогда и обернусь.

На удивление, Антон дожидается этого момента. Я замираю, едва не выронив тарелку из рук, когда мои глаза натыкаются на очень нежный букет пионов разных оттенков. От белых к насыщенно-розовым.

— Нравится?

Неужели в его голосе слышатся нотки неуверенности?

— Нет, — не собираюсь я вестись на его обаяние.

— Дашуль, ну я же не слепой. По глазам вижу, что букет понравился, но ты сейчас такая обиженная бука, что ни за что не признаешься. Примешь?