Дочь от бывшего мужа

— Маленькая моя, Дашуль, как ты?

— Иди…к…черту! — завываю я между схватками, пока мы ждем скорую.

— Очень больно, карамелька?

— Я убью тебя! Клянусь, убью, если ты еще хоть раз ко мне прикоснешься!.. Сам беременей, вынашивай и рожай в следующий раз!

Скорая приезжает через пятнадцать минут. Девочки обещают мне позаботиться о Еське и Гекторе, пока я отдуваюсь за двоих и проклинаю Антона всякими нехорошими словами.

В этой ситуации есть только один плюс — такую свадьбу я точно не забуду до конца своей жизни.

— Еще немного осталось, мамочка. Так, давай, милая, последний рывок…

От детского крика у меня сердце пропускает пару ударов. Тимура кладут мне на грудь, но я практически ничего не вижу из-за подкативших к глазам слез. Они все текут и текут из уголков глаз, я не в силах это остановить.

— Чего рыдаем, Дарья? К нам там уже ваш муж рвется, еле отбиваемся, честное слово. Давайте здесь все закончим, переведем вас в палату, и тогда уже сможете обрадовать отца. Мальчик у вас такой хорошенький, поздравляю.

— Спасибо…

Палата у меня одноместная, повышенного комфорта. Мне помогают переместиться на кровать, и я спрашиваю, когда привезут моего малыша. Медсестра что-то отвечает, но звук до моих ушей доходит будто через вату. Я настолько сильно устала и перенервничала, что не заметила, в какой момент начала отключаться.

— Антон? — разлепляю пересохшие губы, когда картинка перед открытыми глазами фокусируется обратно.

Я что, правда уснула? А сколько вообще Антон тут сидит?

— Дашуль, как ты? — он сразу подрывается ко мне с кресла.

У моего мужа на левой руке гипс. Надеюсь, что ему было так же больно, как мне. Кто вообще в день своей свадьбы ходит в тренажерный зал?

— Сильно злюсь на тебя, — честно признаюсь ему. — Очень.

— Знаю, моя девочка. И даже пойму, если ты еще очень долго будешь надо мной злорадствовать. Позволишь мне искупить вину?

— Заведем Жуле друга? — я сощуриваюсь.

— Ты хочешь выселить меня из нашего дома? — усмехается Антон и вдруг переводит взгляд куда-то. — Он на меня похож, Даш.

Я прослеживаю, куда он смотрит, и тут же дергаюсь в сторону небольшой кроватки, где спит наш сын.

— Не представляешь, как я хотел бы взять его сейчас на руки, — тихо произносит Антон, качая головой. — Не вставай, Дашуль. Поймать тебя в случае чего будет проблематично.

— Как ты вообще умудрился?

— На ринге лопнул канат, и я как-то неудачно упал на руку.

— А что вы делали в зале?

— Выпускали пар и пытались прийти в себя после мальчишника, — он хмыкает, помогая мне сесть поудобнее. — Чернов умеет подливать незаметно. Твоя подруга, кстати, уже выписала ему фингал. Не знаю, что вы, дамы, носите в своих сумочках, но хватило одного удара.

— Я потом тоже добавлю, — бурчу, поглядывая на Тимура. — Помоги мне все-таки встать.

Антон называет меня упрямицей, но подставляет свое плечо, чтобы я могла на него опереться. Мы подходим к кроватке, и я снова чувствую, как щекочет в носу. Только теперь не от боли, а от самого настоящего счастья.

— Скажи, похож? — Антон целует меня в висок.

— Ни капельки.

— Неужели нагуляла?

— Где мои вещи с телефоном? Надо обрадовать Камиля внезапным отцовством, — я смеюсь, когда Антон здоровой рукой щиплет меня где-то в районе ребер.

Тимур во сне чмокает губами, и я мысленно бью себя по рукам, чтобы тут же не прижать его к груди. Хочется затискать нашего с Антоном сына, и, по-моему, не у меня одной в этой комнате такое желание.

— Даш? — шепчет на ухо мой муж.

— М-м? — никак не могу отлипнуть глазами от Тима. Нужно вернуться в постель, чтобы нечаянно его не разбудить.

— А еще одного такого мне родишь?

— Сам, Антош. Дальше только сам, — улыбаюсь, тыкаясь носом в его грудь.

Конец