Дочь кузнеца

Колесо телеги попало в колею, и та слегка накренилась. За прошедшие дни Занила настолько привыкла к тряске, что уже не обращала внимания на подобные мелочи. Она даже не открыла глаз, предпочитая большую часть времени между привалами проводить в полудреме. Поездка мало чем отличалась от ее путешествия с обозом княжеской дани. Разве что телег было всего две, да окружали ее не княжеские дружинники, а охранники, нанятые Мабеком Дагаром. На первой телеге рядками были уложены бочонки с густым и ароматным северным медом, что так высоко ценился в южных землях, а на второй тряслись рабы. На этот раз Занила была не единственным живым товаром.

Этот живой товар купца состоял из трех девочек-рабынь. Занила была из них самой младшей, самой худой, самой оборванной и, как она подозревала, самой дешевой. Впрочем, последний факт вызывал у нее лишь усмешку. Знал бы почтенный Мабек Дагар, почему последнее приобретение досталось ему по такой смешной цене!

Племянник Вароха-купца, сняв маленькую рабыню со столба, позвал с кухни женщин-рабынь и велел им вымыть, накормить и по возможности подлечить ее, не надеясь, правда, что это сильно улучшит ее вид. Его удивлению не было предела, когда утром, придя за Занилой, он обнаружил, что она уже самостоятельно ходит, а от страшных ран на коже остались только алые полоски. Полоски были скрыты под одеждой. Волосы в очередной раз расчесаны. Товар приобрел очень даже неплохой вид (не считая худобы, не скрываемой даже просторной одеждой). Молодой купец задумчиво покачал головой: не продешевил ли он, запросив только три золотых. Впрочем, сейчас торговаться было уже поздно: покупатель ждал у крыльца. К тому же внешность внешностью, но из местных купцов на беглую рабыню никто не позарится даже задаром!

Парень постарался придать своему молодому веснушчатому, даже несмотря на позднюю осень, лицу как можно более суровое выражение и строго приказал рабыне:

- Будешь молчать, пока тебя не спросят! А если и спросят, лучше ничего лишнего не говори! Особенно, за что тебя наказывали! - он многозначительно сдвинул брови. - Если тебя не купят, сама знаешь, что дядя с тобой сделает!

Занила знала. А еще она знала, что если ее не купят, она не попадет в Догату, не найдет там Хозяина, не сможет убить его. Это было важнее, чем то, что Варох убьет ее.

Еще ее позабавило, как быстро менялись запросы купцов: то разговаривай, то молчи!

Сам процесс купли-продажи занял не более пятнадцати минут. Ее будущий хозяин, Мабек Дагар, как обращался к нему племянник Вароха, бегло осмотрел ее. Но его цепкому взгляду этого оказалось достаточно, чтобы заметить красные следы от кнута на ее коже. Выглядели они, конечно, не вчерашними, а как минимум недельной давности, но в их происхождении у опытного торговца живым товаром сомнений возникнуть не могло. На заданный вопрос племянник Вароха, ничуть не смутившись, выдал заранее заготовленный ответ, что да, рабыня была наказана и порота кнутом за то, что, прислуживая за столом, выронила из своих неуклюжих рук чашку и не только обожгла хозяина, но еще и испортила лучший заморский сервиз, в котором теперь не хватает предмета. Саму Занилу почтенный Мабек Дагар ни о чем не спросил. Видимо его взгляды на речевые способности рабов отличались от взглядов ее предыдущего хозяина.

Дальше купцы почти сразу перешли к передаче денег. В завершение процедуры племянник Вароха снял с ошейника рабыни пряжку с колесом и колосьями. Сам ошейник остался на Заниле. За него Мабек Дагар заплатил в дополнение к трем золотым еще четыре медяка.

Занила просунула руку под лохматый овечий полушубок, в который была закутана, и прикоснулась к своему ошейнику. Пока на нем не было пряжки. Очевидно, купец прикрепит ее, когда они приедут в Догату.

- Эй ты, белобрысая! - Занила почувствовала, как ее несильно, но довольно чувствительно толкнули в плечо. - Опустила бы ты полог. А то почтенный Дагар увидит твою высунувшуюся рожу - рассердится! Еще и нам из-за тебя достанется!

Занила обернулась на одну из двух девчонок-рабынь, едущих вместе с ней в телеге. Под взглядом немигающих холодно-серых глаз та быстро стушевалась и опустила взгляд, нервно поправила постоянно сползающий с волос темно-серый платок.

- Да я что? Я ничего. Купец заметит - тебе же хуже будет.