— Завидовать? Ха! Было бы чему! Как бы я с такими принадлежностями с мечом управлялась, не рискуя отрубить себе что-нибудь?
— Знаешь, Галла, большинство женщин справедливо полагают, что созданы не мечом махать, и предпочитают несколько иные развлечения.
— Это ты на что сейчас намекаешь? — прищурилась я, обдумывая, сумею ли я вытащить из седельной сумки картофелину, а лучше кочан капусты, и метнуть в нахала.
— Только на то, что ты не похожа на других женщин, — спешно ответил он, видимо, сердцем почуяв опасность. — И не подумай, что это комплимент — я слово держу!
Вот сволочь остроухая! На его счастье мы уже въехали на неширокую улочку, заполненную народом, и кидаться овощами я не рискнула.
— За Яшкой присмотри. — Бросив наглому принцу поводья, я отвязала от седла сверток с платьем.
— Ты надолго?
Я неопределенно пожала плечами: понятия не имею, сколько времени займут все эти примерки-подгонки.
— Может, я тогда прогуляюсь, а керов привяжу к… Слушай, — спросил он шепотом, озираясь на прохожих, — ты не знаешь, как называется коновязь, только для керов?
— Понятия не имею, — призналась я. — Поинтересуйся у народа. Сними капюшон, покажи ушки и начни со слов: «Извините, я не местный».
От портнихи, пообещавшей, что через два дня платье будет готово, я вышла минут через сорок. Керы скучали у неведомо как называемого деревянного приспособления в начале улицы, а Иоллара нигде не было видно. Поразмыслив, куда бы он мог пойти, я направилась к оружейной лавке. Там эльфа не видели. У сапожника и мужского портного — тоже. Заподозрив у вредного эльмарца наличие интеллекта и тяги к его дальнейшему развитию, заглянула к букинисту, и там мне ответили, что данный юноша у них был, приобрел две книги и удалился в неизвестном направлении. Прекратив бесцельные поиски, я решила поступить разумно и вернуться к керам — сам подойдет, никуда не денется.
Пока ждала, успела рассказать какой-то тетке, на каком ряду купила яйца, отшить желающего познакомиться с «милой девушкой» волосатого и воняющего потом мужика, поругаться со сторожившим ящерок молодым нахалом, утверждавшим, что пошел уже второй час как они здесь «припаркованы», а стало быть, нужно приплатить. Спор наш прекратил вернувшийся эльф, молча отвязав керов и сунув под нос вопящему о несправедливости жлобу вместо вожделенной денежки увесистый кулак.
— И где ты шлялся?
— Странно, — глубокомысленно заметил он, — почему, когда ты куда-то уходишь, это называется «делать покупки», а когда я — «шляться»?
— Хорошо, — частично признала я его правоту. — И где же ты шлялся, делая покупки? И что это за покупки?
— Это ужасная тайна, — повторил он мой трюк со страшно-загадочным взглядом, приторачивая к седлу сумку, в которой помимо книг лежало что-то еще.
С телепортацией у магистра Салзара было из рук вон плохо. Для открытия проходов приходилось использовать специальные амулеты, но и с ними редко когда удавалось прямое перемещение. Он и про тройной каскад тогда соврал: до Марони он добирался аж в пять этапов! Но признаваться в этом никому не собирался, как и отчитываться в истинных причинах того, почему вместо ежедневных прыжков в столицу и обратно решил снять комнату в недорогой гостинице на границе Школьного квартала и Торгового города.
Он затянул завязки плаща и в последний раз взглянул в зеркало. От бессонных ночей под глазами залегли темные круги, черная щетина покрыла впалые щеки, и как-то особенно сильно стал выделяться тонкий длинный нос с горбинкой, делая его похожим на птицу. Ворон и есть. Только назвали его так не из-за носа. Ворон — умная черная птица, не брезгующая падалью. Ворон всегда прилетит туда, где уже побывала Неизбежная[20]. А иногда он сам несет ее дух на своих крыльях. Колдун не любил это прозвище, но не считал его несправедливым.
Дойдя до связующего город и школу портала, он в который раз мысленно посетовал, что нет такого же между Азгаром и Марони. Из столицы Кармола вообще не было прямых телепортационных каналов — это якобы ослабляло оборону, а в какую-то давно забытую войну вражеские маги умудрились взломать запечатанный портал и проникнуть в город.