Дочь Азраи

Когда ушел Тамаз, она долго не могла прийти в себя и болталась по морю как неприкаянная. Потом вспомнила, что ей есть чем поделится с мамой. Вопрос сопровождения и хорошей компании уже не стоял. Ольга, взяв с собой часть найденных с Тамазом подводных сокровищ, которые хранились в одной из расщелин на дне, отправилась домой. Приплыв, обнаружила в подводном доме записку от мамы, сообщавшую о том, что мама здесь бывает каждую неделю по воскресеньям в обед и календарик с отметками. Был уже конец августа. Как быстро пролетело лето…Через пару дней она дождалась маму и вручила ей часть найденного. Она принесла не все, всего было слишком много для ее хрупкого девичьего хвоста. Золото оказалось очень тяжелым, и это ведь под водой, где все легче! Остальное оставила храниться в одном из морских укрытий — на будущее. Она рассказала маме о виденных ею чудесах моря, затонувших кораблях, стараясь при этом выглядеть веселой и жизнерадостной, но мама, как говориться «не купилась».

Пришлось рассказать про Тамаза. Правда она немного слукавила, и вместо гарпуна и алчной компании списала все на несчастный случай, из-за которого он поранился и уплыл. Трагедия от его ухода была для Ольги больней, чем история с его пленением. Так глупо устроено девичье сердце… Но в эту версию мама более-менее поверила. Ольга снова уплыла в Черное море. Там ей больше нравилось, да и приближалась осень, а она помнила рассказы Тамаза о том, что Азовское море может промерзать до дна, а как переносят мороз русалки она так и не удосужилась спросить. Но случайно вмерзнуть в лед ей как-то не улыбалось… Она вообще, как оказалось, много чего не спросила, надеялась, что он будет рядом все время, а зря…

Азраи долго бесцельно плавала по морю, возвращаться в те места где бывала с Тамазом было больно, плыть к другим берегам — не тянуло… В конце концов, она нашла небольшую подводную полупещерку в скалах неподалеку от Севастополя. Не особо далеко там конечно был пляж, однако фраза «неподалеку есть пляж» применима практически ко всему побережью черного моря, возле Севастополя же людей было еще не так и много, и Ольга просто махнула на это рукой. Она была осторожна. Не приплывала в пещерку днем, всеми силами уклонялась от людей. Но ее все же тянуло к берегу. Неверное сказывалось то, что она человек. А может просто душевная боль требовала выхода, а даже просто поговорить — не с кем. Берег был для нее и опасен, и притягателен. Возможно, эта опасность нужна была ей, чтоб почувствовать себя живой. Ведь после ухода Тамаза, она словно умерла, чувствовала себя ненужной, словно мертвой… Как камни на дне или мертвые корабли… Как там — «степень сохранности 20 %» — это про нее… Оболочка есть, а жизнь словно утекает сквозь пальцы… Мда, как выглядит любовь она так толком и не узнала, зато как ощущается разбитое сердце — во всей красе!

В сентябре толпы туристов и загорающих существенно уменьшились, и Ольга рисковала бывать в своем «доме» днем.

И вот сегодня она услышала отчаянный крик ребенка и просто не смогла усидеть. Мальчик, когда она к нему подплыла, уже не пытался бороться, а просто оседал на дно, и если б не тот парень с катера, кажется Гена, ей бы пришло его вытаскивать на берег самой. Но вот теперь она с одной стороны была рада, что с парнем все в порядке, а с другой не была уверенна в том, что ее опять не начнут ловить. Придется снова менять «место жительства»… Жаль… К этой пещерке она привыкла. Хотя, наверное, пора плыть дальше к более теплым морям. Пока она не ощущала особого дискомфорта от изменения температуры воды, но ведь впереди зима… А зимой обычно холодно, и шубки русалкам вроде не полагаются…