Дочь

Приносят еду – толстые стейки с жареным картофелем. Я не могу одолеть и трети порции, а он съедает все до конца и вытирает тарелку хлебом. После чего со вздохом откидывается на спинку стула, улыбается и поднимает бокал:

– За твое здоровье, Дженни!

– А теперь, – говорю я, – расскажи, что случилось у тебя с Наоми.

– Что? – Он ставит бокал на стол и мрачнеет.

Я не отступаю.

– В бреду ты повторял, что Наоми сказала тебе что-то, а ты жалеешь, что чего-то не сделал. И очень виноват. Так объясни: в чем дело?

Тэд долго смотрит на меня, наконец напряжение исчезает с его лица.

– Дело в том… – он замолкает, чтобы глотнуть вина, – что я тебе об этом говорил.

– Говорил мне?

– Да, тебе и в полиции.

Он защищается, и это меня пугает.

– О чем ты говорил?

– Что Наоми баловалась наркотиками.

Если бы все это не было так серьезно, то, наверное, можно было бы рассмеяться.

– Ты путаешь, это Эд принимал наркотики. Поэтому он теперь в реабилитационном центре.

– Эд само собой, но раньше был случай с Наоми.

Я его не перебиваю, и он продолжает:

– Помнишь, я говорил тебе, что Наоми однажды попробовала наркотики с приятелями? Тогда еще было жарко. И мальчики куда-то уехали.

– Так ты об этом? Но ведь…

Да, это было летом, восемнадцать месяцев назад. В открытые окна ветерок доносил запахи барбекю. Мальчики с классом поехали на экскурсию в Марокко. Наоми играла с приятелями в теннис. Мы после ужина пили кофе.

Я вспомнила его слова: «Это было только один раз. На вечеринке. Ничего страшного, все ребята пробуют в компании. Она обещала, что это не повторится. Не говори ей ничего – пусть думает, что ты не знаешь. Она не хочет тебя расстраивать».

Я внимательно смотрю на Тэда.

– Но ты сказал тогда, что это было только один раз.

Он краснеет и отводит глаза, а память возвращает меня к эпизоду на раннем этапе поисков, когда мы вечером сидели с Майклом, дожидаясь прихода Тэда с работы. Мне тогда его вопросы показались неуместными. Я испугалась, что он подумает, будто Наоми действительно принимала наркотики, и станет попусту тратить время.

– Ваша Наоми курит?

– Нет.

– Пьет?

– Никогда.

– А наркотики?

– Нет. Вернее, пробовала один раз.

– Вот как?

– Несколько месяцев назад. С приятелями на вечеринке. Она призналась Тэду, что покурила с ребятами марихуаны. Больше такого не было. Я в этом уверена.

– Что за ребята?

Имен я не знала. Но он опросил всех. Ни один не признался. Больше об этом никто не вспоминал.

Подходит официант. Собирает тарелки, вилки, ножи. Руки у него крепкие, загорелые. На вид ему чуть больше шестнадцати. Наверное, занимается спортом. Тэд просит его принести кофе. Он серьезно кивает и уходит.

– Если ты имел в виду тот случай, то зачем тогда повторял о своей вине? – спрашиваю я.

– Не знаю.

– И все же, Тэд, почему?

Он молчит, трет пальцами правую бровь.

– Видно, вспомнилась Африка. Там столько детей-наркоманов. Повсюду. Лежат на тротуарах в полной отключке. Понимаешь, дети. И я пожалел, что тогда поверил ей на слово и не пытался проверить.

– Но она всего один раз покурила травку, Тэд…

Его щеки снова порозовели. Он шевелится на стуле, не поднимая глаз.

– Травка действительно была всего один раз, Дженни. Но потом появился кетамин.

Я перестала слышать разговоры и звон посуды, как будто нас отделили от остальных посетителей в зале плотным покрывалом.

Кетамин. Кровь бросилась мне в лицо.

– Почему ты ничего мне не сказал? – я повысила голос, и молодые парень с девушкой за соседним столиком посмотрели в нашу сторону.

– Я все рассказал полицейским, – Тэд бросает на меня взгляд и снова опускает глаза. – Когда ездил туда, ну… насчет Бет, – он наливает себе вина и быстро опрокидывает его в рот. – Рассказал о кетамине. Они думали, что это к делу не относится, но собирались проверить.

– Кто они?

– Майкл оставил меня с двумя дежурными полицейскими. Фамилии я не запомнил. Они все записали.

– И что?

– Ничего. Больше этот вопрос не возникал. Наверное, для поисков Наоми это было не важно.

– Но они могли об этом просто забыть.

– Это были профессионалы.

– И профессионалы делают ошибки.

Он отводит взгляд и постукивает по столу пальцами.

Молодой официант приносит кофе. Осторожно ставит на стол поднос с кофейником, чашками и молочниками. Потом улыбается и уходит.

– Как ты об этом узнал? – спрашиваю я, наливая нам кофе.

– Это случилось, когда она проходила в моей лаборатории школьную практику. Помнишь?

Конечно, я помнила. Ведь это была моя инициатива.

Тебе такая практика очень полезна, дорогая. Посмотришь, что интереснее – театр или медицина. Эд уже пробовал, теперь твоя очередь. Если будешь рано вставать, сможешь сопровождать папу на обходах.