Дочь

Наконец я спохватываюсь:

– Вы, наверное, голодные?

– Вообще-то нет, – отвечает Тео после небольшого молчания и обнимает меня: – Не обижайся, мама. Мы поели в «Бич-Хат».

– Но это же рядом с домом.

– Мы не хотели вас беспокоить, – вставляет Сэм.

Он что, хочет показать мне себя? Показать свою власть над Тео? Эти мысли быстро мелькают в моей голове и ускользают.

– Хорошо. Но теперь вы здесь и можете отдохнуть.

– Я хочу показать Сэму дом. Мы в какой комнате?

– Эд и Софи заняли его старую комнату. Но твоя маленькая, так что идите в нашу с папой.

– Ни в коем случае. Мы вполне поместимся в моей. Я много места не занимаю. – Тео испытующе смотрит на меня.

– Хорошо. Я не против.

– Спасибо, мама. А где Эд?

– Пошел с Софи в паб.

– Софи? Да, многое изменилось.

– К лучшему, – добавляет Сэм.

Появляется проснувшийся от шума Берти. Бежит к Тео, неистово виляя хвостом. Тео приседает, чтобы обнять пса.

– Я не думал, что он у вас такой старый, – удивленно замечает Сэм.

Тео поднимает на него глаза:

– Не смей его обижать. Он вовсе не старый.

Берти старый. Сэм правильно заметил.

– Когда приезжает папа?

Я достаю из кармана мобильный. Сообщений от Тэда по-прежнему нет.

– Завтра.

Они идут наверх устраиваться. Затем спускаются и, взяв с собой Берти, отправляются встречать Эда и Софи. Я надеваю свой старый синий фартук. Надо порезать рыбу. Все в холодильнике, там же креветки. Я начинаю с сельдерея, лука и чеснока. Включаю радио послушать рождественские песни. Знакомые мелодии успокаивают, чуть смягчают боль.

В дверь стучат. Наверное, Тэд. Опять потерял ключ. Я ополаскиваю руки и спешу открыть. Глаза слезятся от лука. Не хочется, чтобы он видел меня в таком виде.

Секунду или две в темноте ничего не видно. Затем в полукруг света выходит Дэн. Я его целую. Он смущенно краснеет. И я смущена.

– Спасибо за елку. Она такая славная. Ее украсила Софи… подруга Эда. Они вечера приехали.

– Почему вы плачете? – спрашивает Дэн.

– Я не плачу. Это лук. Вот, готовлю. Входи, поужинай с нами.

– Нет, я ненадолго… – он на мгновение замолкает. – Пришел поблагодарить за рисунки.

Мы молчим, затем он кивает, поворачивается и уходит, опустив плечи. Явно опечален, но непонятно чем.

Я возвращаюсь к рыбе. Добавляю пряности, шафран, вино. В кармане гудит телефон – пришло сообщение. Вытираю руки, достаю.

К Рождеству не успеваю. Постараюсь к Новому году. Т.

Ни извинений, ни сожалений. Ни «целую», ради приличия. Ни приветов Тео и Эду. Если рейс отменили, почему не объяснить? Но я обещала себе, ничему, что касается его, не удивляться. Убираю телефон, потому что ответного сообщения посылать не собираюсь. Не приедет к Рождеству, ну и ладно.

Бристоль, 2009

Шесть дней спустя

Тэд мне изменил. Это неприятно, но устраивать разбирательство сейчас не время. Мы разберемся потом, когда боль утихнет.

Позже утром Тэд позвонил из полиции.

– Я им все рассказал. Это оказалось несложно.

Конечно, ведь полицейские мужчины. А относительно подобных вещей у них круговая порука. Подумаешь, переспал на стороне. Экая безделица.

Потом он приехал и вел себя как ни в чем не бывало. Мне показалось, даже как-то повеселел. Как нашкодивший мальчишка, который понял, что ему все сойдет с рук. В другое время я бы, наверное, так легко это не спустила, но сейчас обстановка была иная. И все же мне было любопытно.

– Они тебе поверили, не проверяя?

– Почему же, проверили! Вызвали Бет.

– Неужели?

– Да. И звонили в ресторан, в котором мы хотели поужинать, а он оказался закрыт. Там подтвердили.

«Мы» – как это замечательно звучит, когда речь идет о нем и молодой привлекательной женщине. После стольких лет супружеской жизни. Но я не должна позволить, чтобы это меня засосало.

– Я составила список, что нам нужно сделать.

Тэд отвел глаза.

– Давай забудем этот досадный эпизод, Дженни. Я очень устал, потом еще выпил, опьянел. Сглупил, понимаешь.

Сглупил. Не изменил, не солгал. Нет, всего лишь сглупил. Двадцать лет прожили, зачем обращать внимание на такие мелочи.

– Я не хочу сейчас говорить об этом.

– Но мы не можем притворяться, будто ничего не случилось, – он озадаченно поднял брови.

– Именно это я и намерена делать. Притворяться. Когда найдем Наоми, тогда и поговорим.

– Тебе безразлично, что я тебе изменил?

– Чего ты хочешь, Тэд? Чтобы я устроила сцену? Закатила истерику?

– Нет, конечно, но… – Он не знал, что сказать.

– Сейчас не время, – оборвала его я. – Понимаешь, не время.

Он на секунду задумался, потом пожал плечами и быстро заговорил:

– Ты права, сейчас нельзя терять время. Так что ты наметила?

– Поговорить с мисс Уинем.

– Мисс Уинем?

– Да, с директором школы. Я договорилась с ней встретиться в середине дня.

– Вот черт! – он беспомощно развел руками. – А я как раз перенес операцию на середину дня, из-за полиции.

– Я одна справлюсь. Посмотрю, может, кто-то в школе вспомнил что-нибудь важное. И я получила из типографии пятьсот экземпляров листовок с ее фотографией и сопроводительным текстом.