Дочь

Горемыка чертыхнулся и уже хотел было прогнать так не вовремя появившихся подростков, как вдруг почувствовал тяжёлый удар кипой бумаг по голове. Мысли помутнели, а земля едва не ушла из-под ног. На счастье ему удалось удержать равновесие. Пистолет вывалился из рук и утонул в сугробе. Девушка взвизгнула, увидев очередной удар Григория, обрушившегося на лысого мужчину.

— Артурчик, смотри этот хрыч дубасит того дядьку, сделай что-нибудь!

Как остервенелый Григорий бил несостоявшегося киллера по лицу и пинал ногами, стараясь повалить на землю. Но тот и не собирался сдаваться. Ответным ударом в переносицу Горемыка охладил пыл своей жертвы. Очередной удар ногой в пах заставил Григория сложиться вдвое и застонать. Документы выпали и разлетелись во все стороны.

Вытирая кровь с лица, охранник зло оскалился и бросил взгляд на продолжавших наблюдать за расправой молодых ребят.

— Чего уставились? — прошипел он. — Валите отсюда, пока я до вас не добрался!

Дважды повторять не пришлось. Парочка быстро развернулась и дала дёру от места расправы. Повернуться и завершить грязное дело Горемыка не успел. Отчаянный вопль и сильнейший удар заставили отшатнуться. Григорий с разбега буквально впечатался в объёмный живот охранника. Тот пошатнулся, теряя равновесие и, не удержавшись, перевалился через ограждения. Проламывая тонкую корку льда, грузное тело плюхнулось в воду. Громкие чертыханья, отборная брань и угрозы эхом разнеслись по округе.

Убедившись, что охранник не ушёл под воду полностью, а лишь неуклюже барахтается по грудь в вязкой жиже, Григорий принялся собирать разбросанные бумаги. Рядом увидел сотовый телефон Горемыки, экран которого покрывался паутиной трещин. Убедившись в работоспособности аппарата, он отправил его во внутренний карман. Искать в сугробе пистолет времени не оставалось, да и что он будет с ним делать? Убить человека, пускай и защищаясь, Григорий точно не сможет.

— Ты не уйдёшь, сволочь! Мы знаем, где ты живёшь. Найдём и порешаем всю твою семью. Ты этого хочешь? — яростно хрипел Горемыка.

Бросив пренебрежительный взгляд на обидчика и с ненавистью сплюнув себе под ноги, Григорий быстрым шагом скрылся во тьме.

* * *

Нос жутко болел, а на глазах непроизвольно накатывались слёзы. Григорий и сам не мог понять, являются они просто рефлексом на сломанный нос или же производной от неописуемой обиды, пожирающей его изнури. Один несчастный вечер разделил жизнь на «до» и «после». Дороги назад не было, а впереди ждала тревога и страх. Хотелось остановиться и закричать, но где-то там в пучине огней холодного города его ждала любимая дочка. Последний лучик счастья, отделяющий от рокового шага.

Дорога шла вдоль набережной и поворачивала в узкий проезд между старинными зданиями. В окнах многих из них сверкали новогодние гирлянды, доносился смех, и мелькали фигуры. Они будто специально насмехались над несчастным человеком, бредущим навстречу судьбе.

Достав из кармана телефон, Григорий мысленно поблагодарил природное отсутствие фантазии у бывшего владельца. Блокировка состояла из пресловутых чисел от одного до четырёх. Треснутый экран приветливо засветился, показывая улыбающееся лицо какого-то мальчугана.

— Эх, знал бы, чем промышляет твой отец. Хотя ладно, не мне судить, — пробурчал Григорий и зашёл в раздел сообщений.

Автоматическое удаление переписки включено не было. Да и вряд ли престарелый мужик умел пользоваться подобными функциями. Перед глазами предстали десятки сообщений и инструкций прямиком от Краснова. В них тот не стеснялся в выражениях, обвиняя Григория во всех смертных грехах. От мелкого воровства внутри фирмы до предательства во благо конкурентов. Плавно подводя исполнителя к необходимости «решить проблему» за хороший гонорар.

Поначалу Горемыка отнекивался, но по мере возрастания суммы и напора руководителя, согласился. На это в самом конце переписки Краснов одобрительно прислал дурацкий улыбающийся смайлик.

— Вот же подонок, ты планировал это ещё несколько недель назад, — не веря своим глазам, читал Григорий и чувствовал, как внутри разгорается огонь ненависти. — Надеюсь, в полиции оценят твои труды после того, как я покажу им всё это.

Впереди показалось приземистое ярко освещённое здание, на фасаде которого большими буквами красовалась надпись «Станция метро Чернышевская».

— Отлично, как раз это мне и нужно, — решил он и смело взялся за массивную ручку деревянной двери.

Внутри вестибюля было немноголюдно. Большая часть людей уже разъехалась по окраинам мегаполиса и готовилась к застолью. Несколько бородатых мужчин о чём-то громко спорили между собой. Рядом с ними стояла женщина в платке и удерживала крохотного ребёнка, замотанного в разноцветные тряпки. За толстым стеклом билетной кассы сидела полноватая женщина и устало посматривала на часы в ожидании окончания смены. Сразу за турникетом спиной ко входу стоял молодой полицейский и о чём-то живо болтал с невысокой молодой девушкой.