Добыча

После прочтения послания нигерийский министр нефти выразил надежду, что „это мудрое послание будет принято во внимание“. Но в последовавшие недели никаких заметных признаков этого не было. И саудовская нефтедобыча упала до 2,2 миллиона баррелей в день, то есть до половины ее квоты и немногим выше пятой части того, что она производила всего 10 лет назад. Экспорт в Соединенные Штаты, который в 1979 году достигал 1,4 миллиона баррелей в день, в июне 1985 года опустился до 26000 баррелей, что, в сущности, было равно нулю.

Летом 1985 года саудовская нефтедобыча временами была ниже того, что давал британский сектор Северного моря. Это было последним унижением для саудовцев. Получалось, что они поддерживают цену ради того, чтобы британцы увеличивали свою нефтедобычу, и это в то время, когда премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер продолжала демонстрировать свою привязанность к свободным рынкам и рекламировать свое безразличие к состоянию цен на нефть. Еще гораздо большая угроза существовала ближе к дому. Иракцы вели реструктурирование своих экспортных возможностей, расширяя старые и добавляя новые трубопроводы, причем некоторые из них через территорию Саудовской Аравии. Как бы дальше ни развивались события, огромный дополнительный поток иракской нефти уже готовился пробить себе путь на и так перенасыщенный рынок. Такое положение далее терпеть было нельзя. Что-то приходилось предпринимать, и теперь снова, как и в семидесятые годы, это будет цена, только она пойдет в обратном направлении. Однако как низко она опустится?

В нефтяной промышленности снова возникла тень прошлого – Джон Д. Рокфеллер и перспектива всеобщей ценовой войны. В конце девятнадцатого и начале двадцатого столетий Рокфеллер и его сообщники неоднократно устраивали своим конкурентам „хорошую встряску“, перенасыщая рынок и сбивая цены. Конкурентам приходилось заключать перемирие на условиях „Стандард ойл“, а если они не обладали ее силой, их выталкивали из бизнеса или поглощали. Конечно, в середине восьмидесятых годов обстоятельства были совершенно другими, но уже не настолько другими. И снова „хорошая встряска“ грозила повториться.

Саудовцы перешли от защиты цены к защите объема нефтедобычи – своего желаемого уровня – и выбрали для этого оригинальное оружие: сделки „нет-бэк“ с партнерами „Арамко“ и другими нефтяными компаниями, занимавшими стратегическое положение на ключевых рынках. По таким сделкам Саудовская Аравия не устанавливала фиксированной цены для переработчика и получала оплату, исходя из того, сколько давала продажа нефтепродуктов на рынке. Переработчику, однако, помимо прочего, гарантировалась заранее определенная прибыль – скажем, 2 доллара за баррель. Не важно, была ли окончательная продажная цена нефтепродуктов 29,19 или же 9 долларов, он получал свои 2 доллара, а саудовцы остальное (минус различные затраты). Прибыль переработчика была фиксированной. Так что на момент продажи ничто особенно не побуждало его бороться за большую цену. Он был заинтересован продать просто как можно больше. Он знал, что, какова бы ни была цена, каждый дополнительный баррель принесет ему дополнительные 2 доллара прибыли. Но рост объема продаж и ослабление тревоги по поводу продажной цены становились идеальным средством, вызывавшим падение цен. Со своей стороны, саудовцы надеялись, что потери из-за более низких цен они восполнят за счет более высоких объемов. Однако они старались также и не создавать слишком большой конфронтации, их целью было вернуться на уровень установленной квоты, и только, и они приняли фиксированный максимум объема, покрываемого их новыми сделками „нет-бэк“. Таким образом, их новая политика была направлена как против других стран ОПЕК, которые, нарушая квоты, забирали их долю рынка, так и против других, не входящих в ОПЕК стран.

Летом 1985 года старшему исполнительному директору одного из партнеров „Арамко“ позвонил Ямани. Министр нефти напомнил, что его собеседник ранее говорил о своей заинтересованности в увеличении закупок у Саудовской Аравии, если цена будет конкурентоспособной, и что сейчас, пояснил Ямани, такое время пришло. В августе исполнительный директор слетал в Лондон для согласования условий по сделке „нет-бэк“. „Похоже, что это обещает быть конкурентоспособным“, – сказал он и тотчас же подписал контракт. Ряд других компаний, в том числе и другие партнеры „Арамко“, согласились на заключение подобных сделок.