Добыча

В то время „Джерси“, казалось, управлялась бесчисленным количеством комитетов, поэтому служащие самой компании называли ее „Стандард коммитти компани оф Нью-Джерси“. Система была предназначена для предупреждения принятия непродуманных решений и обеспечения тщательного и всестороннего анализа проблемы. Но у Ратбоуна, как сказал один помощник, была „такая самоуверенность, что нужно было множество аргументов, чтобы сломить ее“. Ратбоун, занятый стратегической проблемой завоевания рынков в условиях перепроизводства, в этот момент намеревался сокрушить систему комитетов и заставить снизить объявленную цену2. Говард Пейдж, эксперт „Джерси“ по переговорам на Ближнем Востоке и человек, который сформировал Иранский консорциум, энергично возражал Рат-боуну. Он и другие члены Совета директоров „Джерси“ считали, что Ратбоун не полностью осознает проблему и возможную реакцию. В течение некоторого времени он спорил с Ратбоуном из-за этой проблемы. У Пейджа был обширный международный опыт; под руководством Гарольда Икеса во время войны он помогал организовать нефтяные поставки из Соединенных Штатов в Британию, затем он стал координатором „Джерси“ на Ближнем Востоке. „Он был очень неуступчивым человеком, – говорил один из тех, кто вел с ним переговоры. – У него на коленях всегда лежала логарифмическая линейка, поэтому он мог просчитать все с точностью до полуцента за баррель. Но у него был широкий кругозор, и он мог так же хорошо понять взгляды других людей“. Пейдж осознавал взрывную силу национализма на Ближнем Востоке, и он боялся, что его коллеги в „Джерси“ и, в частности, Ратбоун этого не понимают.

Пытаясь просветить своих коллег-директоров, Пейдж пригласил отважную журналистку Ванду Яблонски, только что вернувшуюся с Ближнего Востока, встретиться с Советом директоров „Джерси“. Как сообщал британский дипломат, который разговаривал с Яблонски после встречи, она рассказала им, что „во всех слоях общества проявляется почти повсеместное низкопоклонничество перед Насером и усиливается враждебность к Западу. В вопросе о нефти враждебность приняла форму растущего протеста против зарубежных собственников. Она слышала много горьких обличительных слов, направленных против тех транснациональных нефтяных компаний, которые выкачивали богатство арабских стран, сидя в своих столицах! Невыносимо было видеть, как руководство нефтяных компаний контролировало экономику ближневосточных нефтедобывающих стран из далеких Лондона, Нью-Йорка, Питсбурга и так далее“. Яблонски даже сказала Совету директоров „Джерси“, что существующая структура „Иракской нефтяной компании“ и „Арамко“ может оказаться „недолговечной“, а это они хотели услышать меньше всего.

На отдельной встрече с Яблонски Ратбоун энергично спорил с ее оценкой силы национализма, отвергая все ее доводы. Он только что вернулся с Ближнего Востока и считал, что она смотрит на мир слишком пессимистично.

„Вы видели только внешнюю сторону, – колко ответила Яблонски. – Джек, подумайте о себе. Вас принимали как почетного гостя. Вы были там всего несколько дней. Лучше не делайте таких выводов“.

Сейчас, когда Совет директоров обсуждал снижение объявленной цены, Пейдж выступил против. Действия „Джерси“ снизят государственный доход ближневосточных стран. Проконсультируйтесь с правительствами, сказал он, придите к компромиссу, но ничего не делайте в одностороннем порядке. Пейдж предложил осуществить снижение, но только после некоторых дискуссий и соглашений с правительствами. Другие директора поддержали предложение, а Джек Ратбоун нет, но председателем был он. Отмахнувшись от Пейджа как от „всезнайки“, он решил, что „Джерси“ должна идти вперед и снизить цену. Компания должна это сделать так, как он хочет, т. е. без предварительных консультаций с какими-либо правительствами или еще с кем-нибудь. Так и произошло.

9 августа 1960 года без предупреждения экспортеров „Джерси“ заявила о снижении объявленной цены ближневосточной сырой нефти на 14 центов за бар рель – около 7 процентов. Другие компании последовали за ней, хотя и не проявляя особенного энтузиазма и в некоторых случаях выражая серьезное беспокойство. Для Джона Лаудона из „Шелл“ это был „роковой шаг. Нельзя просто следовать за рыночными силами в такой важной для различных правительств отрасли. Это надо принимать во внимание. Надо быть предельно осторожным“. „Бритиш петролеум“, извлекшая урок из снижения объявленной цены в 1959 году, сообщила, что „с сожалением узнала о новости“.

Реакция со стороны стран-производителей нефти была хуже, чем „сожаление“. „Стандард ойл оф Нью-Джерси“ внезапно резко снизила их национальный доход. Более того, это решение, столь важное для их финансового положения и государственного статуса, было принято односторонне, без консультации. Они возмутились. „Разверзлась бездна“, – вспоминал Говард Пейдж. Другой исполнительный директор „Джерси“, тоже выступавший против снижения и находившийся в Багдаде, когда объявили о нем, позже сказал, что был „рад выбраться живым“.

„МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ!“