Добрым демоном и револьвером

На этот раз Рейко меня удивила, явившись вооруженная… весомым поводом к встрече. В поводе было около пятидесяти трех килограмм (на глазок) и звался он смущенная Шино Цурума-сан.

- Господин Эмберхарт-сан, я хотела бы поблагодарить вас за спасение своей жизни, - Шино встала из-за столика в кафе и выполнила глубокий поклон благодарности, - Мой долг перед вами неоценим.

- Цурума-сан, не извольте беспокоиться, я сделал лишь то, что должен был, - я тоже встал и поклонился, хоть и не столь низко, - Очень рад, что мои усилия помогли вам вернуться к жизни.

- Ты ж ее целовал, да? Целовал? – начала бухтеть, подпрыгивая на стуле, Рейко. Вид она при этом имела невинно-злодейский, заставляя пурпурноволосую мучительно покраснеть.

Официальная встреча с официальной благодарностью моментально переросла в какие-то дружеские посиделки, в ходе которых Рейко с азартом начала смущать едва ли не вдвое превосходящую ее по размерам Шино, попутно домогаясь до меня в попытках выведать подробности – за какие места я спасал утопающую и какое впечатление о этих местах составил. Приходилось вяло отбрехиваться, в пытаясь удержать за зубами нелицеприятную правду о том, что я проводил все операции, свято уверенный, что девушка уже померла, а алиби нужно живым. Не то чтобы я считал свои мысли большим секретом, но к чему оповещать человека, что дул в его труп через рот исключительно в эгоистичных целях? К тому же – молодую девушку.

Но определенный эффект присутствовал. Под конец этого чаепития мы условились с Цурумой позабыть старое – то есть факт неприличного приставания друг к другу с приличными намерениями, начав общение с чистого листа.

После я проводил девушек до их общежития, но здесь Цурума неожиданно проявила инициативу. Послав радостно утопотавшую Рейко вперед, она обернулась ко мне со словами:

- Эмберхарт-кун, я должна была подойти с словами благодарности намного раньше…

- Не вижу никаких проблем… - пожал плечами я.

- …но они есть, - настойчиво перебила меня девушка, - Я, благодаря своему положению и положению своего рода, знаю, что вам можно доверять… а так же… прекрасно помню, что стукнулась головой сама. Дело в другом…

- Цурума-сан, мы же договорились начать с чистого листа, - немного укоризненно заявил я девушке. В ответ на это она притопнула ногой.

- Будьте добры выслушать до конца, Эмберхарт-кун! – тихо, но сердито зашипела Шино Цурума, - Я все эти дни запоминала тех, кто подходил ко мне с советами обвинить вас в покушении на мою жизнь!

- Оу, - я подобрался. Вечер сразу перестал играть детскими красками.

- Постарайтесь до конца учебной недели не оставаться один, Эмберхарт-кун, - тихо произнесла Цурума, - …и ждите гостей на выходные. Вокруг вашего дома ожидается непогода и удары молний…

Интерлюдия

Гордость редко знает свои пределы. Хотя, можно сказать иначе, гордость есть противоположность смирению, хотя бывает и так, что эти антиподы сочетаются самым причудливым и удивительным образом, порождая странные комбинации. Но иногда их создают и сами по себе.

Это место носило множество имен. Театр Гениев, Механический Город, Родина Кукол - были лишь наиболее известными, и то потому, что за менее известные, но куда более уничижительные частенько следовала изощренная и мстительная реакция. Огромная подземная пещера была облеплена изнутри пластинами устройств, подавляющих вибрации. А внутри нее располагался город… цех… непонятный паноптикум из сотен тысяч деталей и устройств. Здесь проживали и работали лучшие механики, лучшие ученые, лучшие инженеры страны. Таинственное царство механики, пара, эфира и открытий.

Кейджи Таканобу ненавидел это место больше всего. Страстно, отчаянно, каждым фибром своей патриотической души он презирал эту свистяще-гудящую пещеру, где едва ли не каждый час что-то взрывалось, что-то ломалось или протекало. Ему казалось, что эта бездушная и неуязвимая тварь при каждом его визите выпивает часть души. Что за грохотом проворачивающихся шестеренок слышится демонический смех, а в масло здесь добавляют свежевыжатую кровь страны.

Но что значат какие-то чувства перед долгом?

Кейджи кивал, едва заметно улыбаясь, когда Юга Тайко, один из главных инженеров Механического города, демонстрировал ему новые проекты. Точно так же кивал Томас Эриксон, пришедший с Таканобу англичанин. Они были настолько синхронны и одинаковы, два представителя разных наций, что старику Тайко бы задуматься, но неееет. Лысый, весь в шрамах от заживших ожогов, с нашлепкой на правом глазу и пневматическим протезом вместо правой ноги, старик с энтузиазмом размахивал руками, демонстрируя достижения местных мастеров.

«А протез немецкий» - в который раз с ненавистью подумал Кейджи, едва подавляя желание засунуть хитрую искусственную конечность ее владельцу… поглубже… помедленнее…