Читаем Добрый человек Иисус и негодник Христос полностью

— Именно поэтому нам нужно, чтобы истина воплотилась в тебе. Ты — недостающая часть Иисуса. Без тебя его смерть осталась бы не более чем одной из тысяч публичных казней. Но с тобою открывается путь для луча истины, что пронзит тьму истории; благословенный дождь сойдет на иссохшую землю. Иисус и Христос в единстве своем станут чудом. И сколько святынь от того родится!

Они говорили шепотом; в саду царила тишина. Но вот Христос услышал глухой скрежет, как если бы камень катили по камню.

— Что происходит? — спросил он.

— Следующая часть чуда. Успокойся, дорогой мой Христос. Все будет хорошо. Иисус стремился к положению дел, которого ни один человек долго не вынесет. Люди способны на великие деяния, но только по зову великих обстоятельств. Люди не могут все время держаться на таком уровне, а обстоятельства по большей части ничего великого в себе не заключают. В повседневной жизни люди прельщаются покоем и удобством; они чуточку ленивы, чуточку жадны, чуточку трусоваты, чуточку блудливы, чуточку тщеславны, чуточку раздражительны и завистливы. Словом, мало на что годны; но приходится принимать их такими, какие они есть. Помимо всего прочего, они еще и легковерны, падки на тайны, а уж чудеса так просто обожают. Ну да тебе это и без того хорошо известно: ты сам объяснял это Иисусу какое-то время назад. Ты, как всегда, был прав, а он, как всегда, не слушал.

У гробницы двигались какие-то фигуры. Ночь выдалась облачная; луна, что только пошла на убыль, пряталась за тучами, но, для того чтобы разглядеть, как три-четыре человека, взявшись вместе, тащат от могилы что-то тяжелое, света достало.

— Что они такое делают? — спросил Христос.

— Дело Божье.

— Но это тело Иисуса!

— Что бы ты ни видел, так надо.

— Они намерены притвориться, будто Иисус восстал из мертвых?

— Он восстанет из мертвых.

— Как? С помощью фокуса? Какая низость! Ох, и я на такое купился! Ох, я проклят! О, брат мой! Что я такое сделал?

И Христос рухнул на землю и зарыдал. Незнакомец возложил руки ему на голову.

— Поплачь, — промолвил он, — и покой снизойдет к тебе.

Христос не двинулся с места, и незнакомец продолжил:

— А теперь я должен рассказать тебе о Духе Святом. Дух Святой исполнит веры в живого Иисуса сначала учеников, а со временем и верующих — все новых и новых. Иисус не мог остаться с народом навечно, а Святой Дух — может, и останется. Иисус должен был умереть, чтобы Дух Святой снизошел в мир, и он снизойдет — с твоей помощью. В грядущие дни ты своими глазами узришь преобразующую мощь Духа. Ученики, эти слабые, издерганные люди, уподобятся львам. То, чего не смог сделать живой Иисус, Иисус мертвый и воскресший совершит силою Святого Духа — не только для учеников, но для любого, кто слышит и верит.

— Тогда зачем тебе понадобился я? Если Дух так всемогущ, какую такую помощь я могу оказать?

— Дух — внутри, он незрим. Мужам и женам необходим знак внешний и видимый, только тогда они уверуют. Ты давеча с пренебрежением отнесся к моим рассуждениям об истине, дорогой мой Христос; а зря. В грядущие века истина, а не что другое, запечатлится в умах и сердцах: истина Господня, что приходит из-за пределов времени. Но необходимо открыть окно, чтобы она воссияла в мире времени. Окно это — ты.

Христос собрался с силами и встал.

— Я понял. Я сыграю свою роль — измученный совестью и с тяжелым сердцем.

— Конечно. Это только естественно. И все же сыграть великую роль тебе еще предстоит; когда хроники этого времени и жизни Иисуса будут составлены, твой рассказ окажется бесценен. Именно ты сможешь решить, как именно запомнятся эти события вплоть до конца света. Ты сможешь…

— Хватит, хватит. Довольно. Не хочу больше ничего слышать. Я смертельно устал и глубоко несчастен. Я вернусь сюда утром по прошествии субботы и сделаю все, что должен.

<p>Мария из Магдалы у гробницы</p>

После казни Петр, Иоанн, Иаков и прочие ученики собрались в некоем доме неподалеку от Иосифова сада, где и сидели, ошеломленные, потрясенные, лишившись дара речи. Смерть Иисуса явилась для них громом средь ясного неба; они ждать не ждали ничего подобного. Казалось, земля уходит у них из-под ног.

Что до женщин, которые сошлись к подножию креста и помогли Иосифу снять тело, они рыдали и молились до тех пор, пока силы их не оставили. Мария, мать Иисуса, посмотрела, где его положили, и вскорости возвратилась в Назарет. Женщина из Магдалы, которую тоже звали Мария, собиралась ненадолго задержаться в Иерусалиме.

Рано поутру по прошествии субботы Мария Магдалина отправилась в сад, к гробнице, и взяла с собой благовоний на случай, если понадобится еще, дабы сохранить тело от тления. Было темно. После погребения она своими глазами видела, как Иосиф с Никодимом завалили гробницу камнем, и с изумлением обнаружила в рассветных сумерках, что камень отвален и могила разверзлась. Женщина было подумала, что это не та гробница, и опасливо заглянула внутрь.

Внутри лежала свернутая плащаница, а тела не было.

Женщина выбежала и поспешила к дому, где остановились ученики, и сказала Петру с Иоанном:

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальный бестселлер. Мифы

Добрый человек Иисус и негодник Христос
Добрый человек Иисус и негодник Христос

«Это повесть об Иисусе и его брате Христе: о том, как они родились, о том, как жили и как один из них умер. Смерть второго в историю не вошла…» Так начинается поистине ошеломляющая (и невероятно остроумная) книга Филипа Пулмана, написанная в рамках международного литературного проекта «Мифы». У этого знаменитого фантазера, премированного престижнейшими литературными наградами и вечно воюющего с различными религиозными организациями, загадка двойственной природы Спасителя из Назарета решается очень легко: один брат-близнец был Иисусом, другой — Христом, один истинно верил и познал Бога, а другой хотел подчинить себе мир и построить на земле только иллюзию Царства Божия…Неоднозначная, но при этом увлекательнейшая трактовка «самой великой истории» человечества.

Филип Пулман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Снесла Баба Яга яичко
Снесла Баба Яга яичко

Искрометный и едкий роман хорватской писательницы и бунтарки Дубравки Угрешич «Снесла Баба Яга яичко» был написан в рамках международного литературного проекта «Мифы». Из всего пантеона легендарных героев она выбрала (не будем спрашивать, по каким своим причинам) «страшную и ужасную» Бабу Ягу. Этой «красавице» в народных сказках ни разу не досталось ни главной роли, ни хотя бы почетной грамоты. Зато в глазах Угрешич она возвысилась до звания Великой Богини. В романе в трех частях с юмором и безграничной фантазией Угрешич рисует картину путешествия в мир сказочной Бабы Яги и объясняет природу мифа о Старой Страшной женщине, затаившейся в лесу и способной на самые неожиданные поступки.(суперобложка)Старые ведьмы несут хорошие яйца.Полинезийская пословицаУгрешич — это автор, за которым хочется следить, она завораживает.Сьюзен Зонтаг, автор романа «Любовница вулкана»«Снесла Баба Яга яичко» является прекрасным примером того, на что способно воображение Угрешич. Напряженный сюжет с вплетением бесчисленных интриг…Комедия… Постмодернизм… Роман, который бросает вызов самой романной традиции и скорее не рассказывает историю Бабы Яги, а взрывается несколькими уморительными эпизодами.Three PercentМощно. Грандиозно. Угрешич написала мудрую и острую сказку в стиле самой себя… Каждый элемент имеет скрытый смысл, и повторное чтение становится наградой.National Public RadioКогда-то давно Баба Яга была Великой Богиней. Пережив долгую и мучительную историю собственной деградации, Баба Яга добралась до нашего времени, к сожалению, в виде собственной карикатуры.Дубравка Угрешич, «Снесла Баба Яга яичко»Дубравка Угрешич (р. 1949) — хорватская писательница, автор романов, эссе и киносценариев. Ее книги переведены на более двадцати мировых языков и награждены престижными европейскими премиями. Пишет на хорватском и английском, в совершенстве владеет русским: переводила Д. Хармса, Б. Пильняка и др. В своей прозе использует стереотипы массовой словесности, формы пародии и литературной игры.

Дубравка Угрешич

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги