Добрые друзья

Они вышли на улицу: размытые силуэты с ликующими голосами. Сбоку, точно крошечный метеор, мелькнул огонек выброшенной сигареты, и чей-то голос произнес: «Лучше подышу воздухом, чем этой гадостью». Все собрались вокруг мисс Трант и дружно загомонили: «Ничего себе вечерок!» — «Фурор в Сэндибэе!» — Джерри Джернингем протянул розы Элси, а та соизволила их понюхать. Миссис Джо нашла мистера Джо, и он уютно взял ее под руку, отчего они вновь стали похожи на любящую семью — не хватало только маленького Джорджа. Иниго принялся шнырять туда-сюда, чтобы занять место рядом с Сюзи — на диво неуловимой барышней. Мистер Митчем все еще рассказывал историю, которую никто не слушал. Появился Джимми Нанн, отдавший несколько распоряжений мистеру Окройду. И вдруг все одновременно заговорили о том, как устали.

— Я тоже утомилась! — воскликнула мисс Трант. — Хотя ничего не делала. Хочется проспать трое суток. Слава Богу, завтра воскресенье!

— Так-то оно так, — согласился Джимми. — Но я сегодня узнавал, какие поезда идут до Уинстеда. Записал все в блокнот, покажу, когда доберемся до входа. Прямых поездов, конечно, нет. Придется ехать с пересадками — час прождать в Мадби-он-зе-Уош, потом еще час в Уошби-он-зе-Мад и так далее. Кого возьмете с собой в машину, мисс Трант? Лучше заранее скажите.

— Ах ты, Боже мой, я совсем забыла! — воскликнула она в таком уморительном смятении, что все рассмеялись. — Я-то думала, спокойно отдохну, позавтракаю в постели с книжкой, потом займусь шитьем! Уинстед вылетел у меня из головы. Разве это не ужасно? Все начинать заново! — Ее друзья опять рассмеялись, ведь по ее тону было ясно, что теперь она очень довольна и не собирается от них удирать. Они медленно зашагали ко входу на пирс, планируя завтрашнюю поездку.

Глава 4 Мистер Окройд в роли «загнанного человека»

I

Начало недели в Сэндибэе ознаменовалось для мистера Окройда безоблачным счастьем. Даже в самых смелых мечтах о свободном ремесленничестве он никогда не был таким свободным человеком и таким ремесленником, как сейчас. Трудился он не меньше, чем у Хигдена, а подчас и больше, выполняя за день столько работы, что любой секретарь профсоюза пришел бы в ужас. Но назвать это работой язык не поворачивался: скорее, то было хобби, работа мечты. Сэм Оглторп с вывеской «Любые столярные работы и мелкий ремонт в кратчайшие сроки» и куриным выгулом теперь казался ему «мелкой монетой». Каких-то две недели назад мистер Окройд завидовал старику Сэму и дивился его сказочной удаче. Да, ему еще предстояло во многом разобраться; вся эта маета с занавесами, декорациями и освещением была ему внове; однако он быстро учился и работал с удовольствием. Мистер Окройд охотно брался за любую задачу, кроме выхода на сцену — он ясно дал понять, что на сцену никогда не подымется, даже если его попросят только вытянуть карту из колоды Мортона Митчема. Вдобавок, эти люди так радовались и так благодарили его за любую, даже самую малую услугу, что он не знал, куда девать взгляд. Такое отношение к чужому труду тоже было ему в новинку. У Хигдена, если ты не гнул на начальников спину с утра до вечера, тебя спрашивали, на кой черт ты устроился работать, а если гнул и с блеском выполнял поставленную задачу, тебе говорили: «Сойдет». Мистера Окройда не отпускала мысль, что все эти южане, с которыми он познакомился, малость перегибают палку с благодарностями за любой пустяк: уж очень это размягчает. Но он был вынужден признать, что их сердечность его воодушевляла, и даже самое непривычное и трудное дело давалось гладко и споро. Не работа, а сказка!