Добровольно проклятые

Дом отозвался мертвой тишиной. Абсолютной: ни звука шагов, ни бормотания телевизора или радио где-нибудь в глубине комнат, ни шума воды, ни звяканья посуды.

– Может быть, она еще не проснулась? – с сомнением в голосе предположил Дементьев, бросив взгляд на часы.

На лице Ольги отразилось точно такое же сомнение, но она все же поднялась на второй этаж, постоянно зовя хозяйку дома по имени. Та не откликалась. Ее постель была еще не убрана, но Веры нигде не было видно.

– Ее нет, – сообщила Ольга, вернувшись на первый этаж и найдя Дементьева в гостиной.

– Тогда, может быть, наоборот, ушла куда-то с утра пораньше? В магазин или в полицию, чтобы узнать новости о муже?

– И оставила двери открытыми?

– Могла забыть запереть по рассеянности. Она ведь очень переживает.

Ольга наклонила голову к плечу, не то кивая, не то выражая сомнение. И тут же оживилась, доставая из кармана смартфон:

– У меня же есть номер ее мобильного! Сейчас наберу, и узнаем.

Однако, когда в ее трубке раздались гудки, откуда-то со второго этажа донеслась веселая трель стандартного звонка.

– Телефон она тоже могла оставить по рассеянности, – с еще большим сомнением в голосе предположил Дементьев.

– Или с ней случилось то же самое, что и с Николаем. Еще ночью. Поэтому она не прореагировала на приезд полиции и суету вокруг нашего дома.

«Нашего» неприятно резануло ей ухо, и она поморщилась, но поправляться не стала, чтобы не заострять на своей оговорке внимание. Дементьев ее как будто не заметил.

– Но ведь машинка ничего не писала про нее, – возразил он.

– Мы не знаем, что именно она печатала в первый раз… – Ольга приложила пальцы к вискам, прикрывая глаза. – Неужели я на полном серьезе это говорю?

– Ничего, со временем привыкнете, – хмыкнул Дементьев.

– Да не хочу я к этому привыкать! – раздраженно выпалила она, резко отворачиваясь от него.

Взгляд ее снова зацепился за музыкальную шкатулку на комоде. Ольга вдруг поняла, что хотела на нее посмотреть с той самой минуты, как вошла в комнату. Хотела, но боялась. И подсознательно ждала, что вот-вот снова щелкнет неисправный замок, крышка отскочит вверх и по гостиной поползет ядовитой змеей мелодия, которая въедается в мозг и крутится потом в голове еще долго.

Но шкатулка не подавала признаков жизни. Сознание снова кольнул вопрос: «Ну откуда тут может взяться замок? Не было там никакого замка!»

Обхватив себя руками, словно внезапно замерзла, Ольга приблизилась к комоду и медленно протянула руку к украшенной замысловатой резьбой крышке. Та поднялась без малейших затруднений, выпуская в мир гипнотизирующее треньканье.

Сердце в груди на мгновение остановилось, дыхание застряло в горле. На подставке, которая еще вчера была пустой, кружилась крошечная белая женская фигурка. Она не была похожа на балерину, но пыталась изображать какое-то танцевальное движение.

– Оля? Вы меня слышите? – голос Дементьева прозвучал где-то далеко и глухо, словно он говорил сквозь плотную маску.

Лишь когда он коснулся ее плеча, она смогла сбросить с себя оцепенение.

– Оля?

Дементьев попытался заглянуть ей в лицо, но она смотрела только на кружащуюся на подставке фигурку.

– Вчера ее здесь не было, – пробормотала она.

– Что?

– Фигурка. Вчера ее не было в шкатулке. Вера сказала, что шкатулка досталась ей в таком виде и она давно хочет вставить сюда что-нибудь, но руки не доходят.

– Ну, видимо, они все-таки дошли, – пожал плечами Дементьев, посмотрев на странную танцовщицу немного растерянно.

– Сейчас? – возмущенно возразила Ольга, наконец повернувшись к нему. – Когда у нее пропал муж?

– Оказавшись в ситуации, в которой ничего не могут сделать, чтобы помочь себе или близкому человеку, люди в стрессе часто начинают заниматься чем-то незначительным. Вот как вам захотелось приготовить сложный завтрак.

Ольга была вынуждена согласиться. Да, вполне вероятно, что их разговор накануне напомнил Вере о давнем плане и она занялась его воплощением в жизнь, просто чтобы чем-то себя занять.

Она снова протянула руку к шкатулке и захлопнула крышку, обрывая мелодию на полуслове. Сразу стало чуть легче дышать.

– Что такого в этой шкатулке? – мягко поинтересовался Дементьев. – Она вас с первого вечера крайне тревожит.

Ольга упрямо покачала головой, снова обхватывая себя руками, и позорно сбежала от него к окну, чтобы не позволять больше заглядывать себе в глаза. Внутри все противно дрожало, казалось, что ее вот-вот стошнит. Она смотрела в окно на клумбу во дворе, но не видела ее.

– Не знаю… Я видела такую однажды, но… Не помню… Не могу вспомнить. Давайте не будем об этом, хорошо?

– Хорошо, – легко согласился Дементьев, но в его голосе слышалась тревога. – Пожалуй, надо осмотреть дом.

– Зачем? – Ольга настолько удивилась, что даже снова повернулась к нему лицом.

– Попытаемся понять, ушла ли Вера сама или ее увели насильно. Нам ведь надо разобраться, куда она делась? – Дементьев пожал плечами, изучая ее внимательным взглядом.