Доблесть русских людей

  Клара и тут показала себя, проносясь над водами Днепра и погружая в утопление караваны. Затем войска Майнштейна начали наступление с севера и юга, в направлении Москвы с обходом Смоленска. То есть Майнштейн не стал втягивать в затяжные бои на Сталинградском направлении, но что видимо очень даже рассчитывал Сталин, и по вернул туда, где его и не ожидали!

  Преемник фюрера на посту верховного главнокомандующего действительно оказался гениальным полководцем, в то время как Сталин в ратных делах: гениальная посредственность. Да еще и крикливая, считающая себя умнее и лучше остальных полководцев СССР.

  Коба с большим трудом смог выставить резервы лишь на Можайской линии обороны. И Смоленск, и Вязьма оказались в окружении, а Ржев фашисты захватили сходу. Линия фронта опасно приблизилась к Москве. Ситуация сложилась более, чем критическая. Сталин снял часть резервов с южного направления, и немцы воспользовались этим, шустро прорвавшись к Каспийскому морю. Обстановка на фронтах сложилась близкая к катастрофической. Никогда еще фрицы не продвигались настолько глубоко в позиции советских войск. А ведь было и не так уж давно, когда до Берлина осталось всего полсотни километров. Даже из дальнобойной артиллерии уже можно обстреливать столицу Третьего Рейха.

  А тут уже преемники Гитлера разорвали сухопутную связь, советский войск с Кавказом, обрекая это регион на падение.

  Советские войска одновременно героическими усилиями остановили фашистов под Москвой, но фрицы смогли захватить с ходу Новгород и снова блокировать Ленинград. Причем на этот раз Майнштейн позаботился прихлопнуть и Тихвин. В войны с СССР вступила Швеция, и вместе с финнами они захватили Петрозаводск, и соединились с германцами и их сателлитами. Ситуация и на севере оказалась более, чем критической.

  Но наступила зима, и вместе с ней в центре и на севере немцы заморозили боевые действия, а сами продолжили наступление лишь в направлении Баку. Фрицы уже вышли к Астрахани в районе дельты Волга, а бои протекали на юге Дагестана.

  Там героической яростью сражались и советские люди. Среди них оказался и пионер Василий. Мальчишке не слишком повезло. По подозрению в том, что он немецкий шпион, мальчика арестовали. И без суда, по решению комиссии отправил бессрочно в детскую трудовую колонию на территории Дагестана. Место куда попал Вася страшное: каменоломни по добыче изумрудов. Василий, конечно же, поступил глупо когда решил со своим приятелем Петей рвануть, через Каспий в Индию. Но было голодно, холодно, война затянулась, а двенадцать лет на фронт не берут. Так вон они пионеры и решились оправиться в плавание. К теплу и югу! Вроде бы вполне реально от Москвы, по каналу, по Волге до самой Астрахани, а далее в Туркмению, где уже и Индии рукой подать.

  Благо у Пети капитан дядя и согласился их прокатать до Астрахани. Тем более уже март, а там уже можно будет и искупаться. Мальчишки работали, чем-то вроде юнг. Не слишком тяжело, но весело, и пайка у матросов не чета, школьным талонам. Но когда они прибыли в Астрахань, то там уже пароход должен был повернуть назад. А они с Петей сбежали снова и пересели на баржу идущую в Баку. Вот там их и словили. А поскольку Баку стратегический объект то юных пионеров обвинили, что они диверсанты.

  Сначала мальчишек избили резиновыми шлангами, заставляя подписать бумаги. Пацаны отказались. Они мужественно выдержали побои. Могло быть и хуже, но в НКВД у палачей и так хватало работы, а сорванцы не казались опасными. Их взяли и оформили в ближайшую, детскую трудовую колонию, благо рабочая сила нужна, а суда и не надо. До шестнадцати лет они должны были провести в этом лагере, а уж затем, решать их участь должен трибунал, или тройка.

  То есть еще года четыре повкалывайте в каменоломнях, а там будут решать, виновны вы или нет. Вновь прибывших мальчишек заставили раздеться и голыми погнали бегом по кругу. Под босыми ногами пацанов острые камни, а милиционеры подгоняют плетками. Васька бежит, его тело исхудало в СИЗО, где их кормили лишь триста грамм хлеба и пустой баландой. Похудел и Петька, лопатки стали острыми, как топорики, и проступают словно ребра корзины косточки. А бежать тяжело, пятки горят, словно по ним долго лупили палками, а на сухие ребра обрушивается то и дело плеть. Она заставляет вскрикивать и бежать быстрее.