Добивающий удар

— Да. Я подписал уже приказ о присвоении вам звания генерал-лейтенанта. Но в свете нынешних событий, Финляндия приобретает ключевое значение из-за своей близости к Петрограду. Мне докладывают, что там поднимают голову немецкие шпионы, а кроме того, есть и революционные настроения, но чересчур запоздалые. Особенную роль там стали играть недобитые у нас большевики и эсеры. С этим нужно что-то срочно решать. Что вы думаете об этом?

— Я готов работать на благо империи и решать все вами обозначенные проблемы. Но что будет с Финляндией?

«Что будет, что будет, шашлык из неё будет!» — подумал про себя Керенский.

— Я предполагаю полную независимость Финляндии с созданием в ней собственных институтов власти и отделения от России. У России свои проблемы, нам не до финнов.

Маннергейм удивился. Нет, он втайне надеялся получить высокое звание и ещё повоевать за империю или республику, но вот к такому повороту даже не был сразу готов.

— Ммм, несколько неожиданно. А это как-то согласованно?

— Да, это решение всех партий, но тайное решение. Цель этого предприятия — сделать Финляндию добрым другом, а не врагом России, и возглавить сепаратистские настроения в ней, не дать начаться контрреволюции, что может снова перекинуться к нам. А, кроме того, есть информация, что в Финляндии нарастают прогерманские настроения, и это не может нас не беспокоить, ведь основная база Балтийского флота находится в Гельсингфорсе.

— Да, я давно не был на Родине.

— Так в чём же дело? Возьмите себе отпуск и поезжайте, заодно и проверите правоту моих слов, да и у вас будет время подумать. К тому же, вы можете стать первым маршалом Финляндии и военным министром в новом правительстве, не говоря уже, что просто депутатом сейма. Подумайте об этом.

— Да, я удивлён и в тоже время восхищён вашим предложением, но первой мыслью будет у меня, что на это нужны деньги.

Керенский улыбнулся.

— Деньги будут, господин генерал. Вы, я знаю, небогаты, поэтому я выделяю вам необходимую сумму на первый раз.

Керенский встал. Пройдя до шкафа, распахнул одну из створок тяжёлого тёмного дерева, снял с верхней полки шкатулку и поставил на стол. Открыл её и, зашуршав ассигнациями, выложил на стол большую стопку аккуратно перевязанных бумажных купюр разного достоинства.

— Здесь ровно сто тысяч финских марок. Прошу вас ответственно распорядиться ими. Используйте деньги для привлечения на свою сторону различных людей. Вам будет обеспечена поддержка, и я вас назначу каким-нибудь официальным лицом, либо не назначу, если вам это будет мешать в процессе вашей борьбы. Но мы должны быть уверены в вас.

Керенский внимательно посмотрел на генерала, всем своим видом и мимикой показывая заинтересованность. Генерал молчал, внимательно слушая, его глаза показывали, что ему также крайне интересно это предложение, и Керенский продолжил.

— Вот подготовленный договор о получении вами от меня ссуды на борьбу с хаосом и произволом. Вам надо его подписать. А вот вексель на ваше имя в Государственный банк России на получение миллиона финских марок, после того как вы согласитесь возглавить движение за независимость Финляндии. Его вы получите, когда приедете назад. Желательно вам ещё стать депутатом Сейма, а впрочем, как хотите.

— А оружие? — глаза Маннергейма отчётливо запылали жадным огнём.

— Как только вы подготовитесь, вам будут переподчинены все полицейские и военные финские части. Указ об этом мной будет подписан, но вы должны быть к этому готовы. Иначе его не признают действительным ваши же финские товарищи. И, скорее всего, так и будет. Так что, всё в ваших руках, Карл Густавович.

Повисла пауза. В голове Маннергейма тут же включился счётчик. У него был долг в размере тридцати тысяч рублей и своим повышением он очень надеялся в скором времени закрыть его. Сейчас же он мог полностью его погасить и жить дальше на широкую ногу, но при этом работая на себя, да ещё и заручившись такой поддержкой. Да, чем чёрт не шутит, он действительно сможет стать военным министром. Это точно.

Не колеблясь больше ни секунды, он выпалил.

— Я согласен. Завтра же я уезжают в Финляндию и сразу включусь в работу. Через две недели я приеду к вам с докладом и за деньгами.

— Я в вас не сомневался, господин генерал-лейтенант! — Керенский душевно заулыбался. — Абсолютно не сомневался. Вас мне рекомендовали как человека, способного решить самые разные проблемы. Рад, что я в вас не ошибся. Что же, вы можете быть свободны, господин генерал!

— Честь имею! Маннергейм крепко пожал руку Керенскому и вышел из кабинета. Выпроводив Маннергейма, Керенский подошёл к стене, на которой была развёрнута карта боевых действий. Прислонившись рукой к гладкой, склеенной из многих листов поверхности, он начал рассматривать карту.