Добить дракона

Беатрис тогда подтвердила, что иначе поведение старшекурсника истрактовать однозначно нельзя. Симпатия имеет место быть, пункты к исполнению намечены, так чего тянуть! Норгис, судя по всему, тоже так считал, потому что при следующем нашем пересечении один на один не стал ограничиваться намеками и просто предложил прогуляться как-нибудь после занятий.

Время, правда, мы нашли не сразу, среди отработок, занятий по темной магии и общей непривычной учебной нагрузкой, в которой я еще и отставала от многих, оказалось не так-то просто выделить время на личную жизнь, но я смогла! И чего ради?

Хотя началось все неплохо…

Мы шли по парку, парень улыбался и шутил, и болталось с ним легко…

— …Меня, между прочим, из-за вас тоже наказали.

— Тебя наказали не за нас, а за плохое чувство юмора!..

Солнечные блики сквозь листву, теплый ветерок, легкий поцелуй…

И ни-че-го.

Ни дрожи по позвоночнику, ни учащенного сердцебиения, ни острого разочарования от того, что оно закончилось.

Острое разочарование от Норгиса, впрочем присутствовало.

Что ему стоило целоваться чуток получше!

Что вот мне теперь делать?

На индивидуальных занятиях с драконом у меня от одного того факта, что мы теперь соприкасались уже не кончиками пальцев, а ладонями целиком, внутри все сжималось, губы пересыхали и начинало воздуха не хватать. Значит, дело не во мне, а в Норгисе!

А так было бы хорошо, и галочку поставить и искать далеко не надо…

А драконы подлые.

Задурят девушкам головы своей повышенной температурой тела, а мы потом страдай.

-

Вот всем были хороши наши отработки, но какое счастье, что они закончились!

Мне очень хотелось невоспитанно отвести от себя руки, растопырить пальцы и сказать “Фу-у-у!”. И не делала я этого не из-за воспитания, которое я успешно победила, а потому что это было немного нечестно и полностью бессмысленно.

Нечестно — потому, что ответственная темная еще в самый первый раз выдала нам всем, провинившимся, балахоны из плотной черной ткани, грубые, но добротные. Назвала их “защитной униформой некроманта”, и строго требовала в помещениях мертвецкой находиться только в них, а при работе с образцами и всякими… материалами, обязательно надевать еще и защитные фартуки и перчатки. Так что на самом деле и руки, и одежда у нас всех были чистыми.

А бессмысленно — оттого что от запаха мертвецкой одним “Фу-у-у!”, пусть даже самым искренним, не отделаешься!

— Ну, что? По комнатам, а потом — в купальни?

Слова Дейва мы встретили радостным галдежом: походы в купальни после освобождения из мертвецкой успели стать приятной традицией. Мы даже пробовали брать с собой свертки с запасной одеждой на отработки, но идея оказалась провальной. Алхимическая вонь, плохо поддающаяся бытовым чарам, пропитала запасные вещи с тем же успехом, что и основные.

К себе я заскочила буквально на минутку. Подхватила сумку с приготовленной сменкой, уточнила у соседки:

— Беатрис, ты в купальни идешь?

— Иду! Заодно лабораторную по алхимии сделаю!

Она подхватила ящик с чем-то разноцветным, мерцающим и даже, кажется, переливающимся, и мы покинули комнату

Купались мы, ужас сказать, все вместе.

То есть, не такой уж и ужас: приходили-то все вместе, и уже в купальнях расползались по разным бассейнам, юноши в одну сторону, девицы в другую, а немочь бледная — туда, где бассейны питали водные жилы, не пересекающиеся с энергетическими.

Я решительно погрузилась в бассейн с самой горячей водой (“Милдрит, тебе нельзя!”, бе-бе-бе!), она обхватила меня, захлестнула с головой на короткий миг, чтобы потом выпустить. Пристроив голову на бортик, я наслаждалась аж пять минут — а иногда я даже целых шесть минут этого удовольствия себе позволяю!

Потом вспоминала о здравом смысле (“Милдрит, тебе нельзя!”, бе-бе-бе!) и перебралась в через два бассейна в третий. Там вода была благоразумной, безопасной для моего здоровья, безрадостной температуры, так что я промыла волосы, и пока они впитывали щедрый подарок Беатрис из костяной баночки размером с половину конской подковы, но ценой в полноценного коня, я быстро, но тщательно смыла с себя вонь мертвецкой. Повторно промыла волосы, аккуратно отжала их, и, завернувшись в полотенце, позвала на помощь:

— Де-воч-ки-и-и!

Помощь явилась немедленно, чтобы в шесть рук напасть на мои волосы и неизбежно победить.

Моё участие в процессе не только не требовалось, но еще и порицалось, так что я молча жмурилась и только иногда тихонько попискивала, если спасительницы очень уж увлекались игрой в куклу.

— Беатрис, — позвала я, учуяв тонкий (и незнакомый) аромат масла, нанесенного на мои волосы.

— Да-да?

— А что скажет твой муж, если узнает, что теперь оплачивает уход за волосами сразу двум кудрявым девушкам?

— Скажет, что это налог на тишину, — невозмутимо отозвалась подруга, не прекращая увлеченно прочесывать мои волосы.

Так… Так. То есть, тогда, во второй день нашего знакомства, она не шутила, и концепт “болтовня как тайное оружие” действительно работает?

Подруги же, успевшие привыкнуть к моей полной беспомощности в бытовой магии, уже даже не хихикали, а просто высушили меня, не дожидаясь, пока я попрошу.