До второго потопа

Что-то горячее разлилось в его груди. Виктор обнял девушку и стал целовать ее страстно, безудержно, теряя память.

Когда на утро он покинул ее дом, в душе его царило ликование и радость жизни. Его переполняло чувство любви и страсть борьбы.

– Врешь, не возьмешь – думал он о фрицах, вспоминая своего любимого киногероя Чапаева.

18 Данила Булай и «Спринтер»

В Гамбурге уже много лет жил «Спринтер», он же бывший полковник ПГУ КГБ Николай Деркач, сбежавший к противнику еще во времена «перестройки». Как показало расследование, предательство внешне имело вульгарную и незатейливую подоплеку. «Спринтер» имел в консульстве собственную служебную кассу, в которую по локоть запустил руку. Должок был, видно, солидный и он имел глупость обсуждать проблему с женой в квартире, оборудованной немцами подслушивающей техникой. Дело кончилось тем, что на него вышла немецкая контрразведка и попросила его оказать помощь в ответ за неразглашение содеянного греха. Деркач дал слабину и согласился. Несколько месяцев он тайно сотрудничал с БФФ, выдал все, что знал, но потом нервы не выдержали и он перебежал на ту сторону. Позже резидентуре стало известно, что у предателя были и другие мотивы. В ту пору к Деркачу стал наведываться новоявленный посланник «незалежной Украины» в Бонне Мыкола Бондарь и агитировал переходить в «украиньску виру». Разговоры сопровождались и большим количеством архивных материалов о «геноциде украинцев» в тридцатые годы, об «освободительном движении» во время Второй Мировой войны и так далее. Деркач к такому напору готов не был. Где-то в глубине души заиграла украинская бандура, пролились горькие слезы и он растаял, хотя по утверждениям хорошо знавших его сотрудников был человеком твердым. Многие подробности его измены остались неясными, но выявился любопытный факт – к украинским националистам он, в конце концов, так и не примкнул, остался в Германии сам по себе. Но здесь его жизнь не задалась. Поначалу Деркач работал по договору с немецкой разведкой в качестве советника. Но затем немцы стали предъявлять к нему претензии – советник был по каким то причинам не очень полезный. Похоже, не все выдавал, что знал. Настал день, и его выпустили на вольные хлеба с весьма скромной пенсией.

В семье также все складывалось не блестяще. Жена стала тосковать по родине, и требовать возвращения. «Спринтер» на такой шаг не решился. Она развелась с ним и вместе с дочерью вернулась на Украину.

СВР было известно, что «Спринер» остался в Германии, не работал, прозябал в дешевой квартирке на окраине Гамбурга. С согласия властей сменил фамилию и получил от них немецкий паспорт. Теперь по легенде он был сербом Николой Дерку, получившим германское гражданство.

Булай был знаком с Деркачом по совместной работе в Бонне и в свое время высоко оценивал его как разведчика. Это был внешне привлекательный, напористый и жизнерадостный человек. Они никогда не дружили, но симпатизировали друг другу. Измена Деркача произошла через два года после отъезда Булая из Бонна.

К тому времени это уже был не первый случай для Булая, когда предателями оказывались люди, которых он лично знал. Каждый раз его охватывало смешанное чувство ненависти и отвращения к ним. Предательство в разведке бывает не от страха или отчаяния. Оно всегда случается от гниения души, зловония которой во время не заметили окружающие люди. «Меня всегда учили следовать закону – думал Данила – но я не хочу ему следовать, когда думаю о предателях и педофилах. Наверное, если жизнь столкнет меня с подобным случаем – разорву на куски на месте». Когда-то, в середине 90 годов, на фоне ельцинской вакханалии случаи предательств в разведке участились, Данила, будучи резидентом, твердо решил для себя, что будет судить таких людей своим судом, что бы это ему ни стоило. Он поделился своими соображениями с офицером безопасности резидентуры и тот поддержал его. На российскую Фемиду надежды уже не было. Бывший однокашник офицера безопасности по разведшколе Алексей Краснов, сдавший ЦРУ агентуру целой линии в Вашингтоне, был отпущен досрочно из лагеря и безбедно проживал на американскую пенсию где-то во Флориде.

Теперь Булаю предстояло по оперативной необходимости установить контакт со «Спринтером». Выходить на предателя без страховки было рискованно, но что-то говорило Даниле, что в данном случае можно рискнуть. В то же время, ему нужно было провести с собой большую работу, чтобы настроиться на общение со «Спринтером», не показать ему всей меры своей ненависти. Ведь речь шла о возможном сотрудничестве.