До встречи в Бомбее

— Не надо, — ответила Элис, нагибаясь, чтобы поцеловать Айрис в пушистую макушку. — Думаю, поделиться этим и я смогу.

Мэдди хотелось знать, где окажется Люк, когда получит эту телеграмму. «В безопасности, — надеялась она, — пусть он будет где-нибудь в безопасности». Последние две недели несколько его телеграмм приходили откуда-то из Франции или из Фландрии. И к ее глубочайшему разочарованию, он никогда не мог сказать, в какой именно части Франции находится. Только то, что постоянно о ней думает и ждет новостей. «Питер тоже вне себя от нетерпения тчк». Она также была вне себя и ждала новостей о том, что их обоих отправляют в Англию в отпуск. Соблазн удивить Люка, когда он приедет, был настолько велик, что она начала подумывать, не поехать ли тоже туда, невзирая на подводные лодки. Она даже предложила Ахмеду деньги за то, чтобы он принес ей расписание рейсов из бюро «Пи энд Оу». Он сходил, не взяв денег.

— Мемсаиб, — сказал он озадаченно, протягивая ей листок с расписанием, — я вам не советую этого делать.

Он, несомненно, был прав. Придется ей в этом признаться. «Никуда я не еду». Она погладила мягкую розовую щечку Айрис, поправила муслиновую пеленку под ее подбородком и ужаснулась, что ей вообще могло прийти в голову подвергнуть малышку такой опасности. Ее передергивало даже от мысли о том, чтобы выехать вместе с дочкой на бомбейские улицы. Как бы мучительно это ни было, придется дожидаться, когда Люк снова будет с ними. Когда они оба будут здесь.

Делла взяла Мэдди за руку, похоже, догадавшись, о чем думает подруга.

— У него будет фотография, — сказала она.

Мэдди кивнула. Днем они сфотографируют малышку в саду; этой карточкой Люку придется довольствоваться до тех пор, пока он сам не сможет понянчить Айрис на тех самых руках, которые не обнимали Мэдди уже долгие месяцы и по которым она отчаянно скучала.

— У него все будет хорошо, — тихо пообещала Делла. — Он не позволит себе погибнуть там. Никто из них не позволит.

— Я знаю, — согласилась Мэдди, сама не понимая, откуда у нее такая уверенность.

Но никто, конечно, ничего такого не знал.

У него всё было совсем нехорошо. Он сидел в окопах у Ипра — в аду, который за долгую зиму не стал лучше. Под апрельским солнцем земля раскисла куда сильнее, чем под ноябрьскими дождями.

— Поэтично, — заметил Питер, находившийся рядом с Люком в наспех вырытой канаве, в которую набились они с Фразером и еще несколько сотен солдат с привинченными к винтовкам штыками, во второй раз за день ожидающие решительного наступления.

— Напишу это на открытке, — сказал Люк, глянул на часы, а потом поднес ко рту свисток, готовясь дать сигнал.

Над головой летели снаряды. Падали они, как все надеялись, на позиции немцев, которые предстояло атаковать. Но снаряды могли падать просто на лес. Бой шел уже два дня. Обе стороны вели постоянный огонь, отступая, наступая и снова отступая — до тех пор, пока всё не перемешалось и никто уже не мог понять, где находится неприятель. Офицеры, ушедшие на разведку, не вернулись, и гаубицы палили вслепую. Люку оставалось только гадать, в какую сторону бежать. Половину людей, которых ему предстояло вести в атаку, он впервые увидел всего час назад. Бойцы из разных батальонов безнадежно перемешались в хаосе сражения и панического бегства от газа, который немцы применили впервые. Люди закапывались в землю, чтобы газ их не настигал. Ни у кого не было противогазов. Чтобы не погибнуть в ядовитом облаке, нужно было оказаться под ним, а лучше уходить от него на пределе человеческих возможностей.

— Вот, — объявил всем Люк, — это и есть план.

Он прижал руку к карману кителя и почувствовал, как внутри похрустывает письмо Мэдди. Оно пришло прошлым утром. Люк ждал его с нетерпением, потому что телеграмма Элис застала его во время короткого перерыва на отдых в Поперинге. Он радостно закричал и заколотил кулаками по воздуху.

«Прекрасная Айрис появилась на свет тчк Фотография в пути тчк Мэделин справилась прекрасно тчк Твоя семья ждет тебя тчк Береги себя тчк».

Но Люк еще не открыл конверт. Ему хотелось, чтобы письмо ждало запечатанным, пока он был здесь, у Ипра, чтобы ему было ради чего бороться. Но теперь, теперь… Он бросил свисток, сглотнул пересохшим горлом и встал на ноги у земляной стены, вглядываясь сквозь дым в дальние деревья и вслушиваясь в какофонию взрывов и выстрелов. Там ждала неизвестность, и сердце Люка бешено заколотилось. Машинально, не понимая, что делает, но зная, что у него всего несколько секунд, он сунул руку в карман, выхватил конверт и надорвал.

— Нет, — запротестовал Питер, осознав, что делает его друг, — не надо, еще не время…