До самых кончиков

И еще. Пенни вдруг поняла, что вкус вещей попросту перестанет играть роль. «ДатаМикроКом» сможет пихать в продукты питания все, что ей заблагорассудится. А чего ради стараться? Наноботы примут меры, чтобы вкус был таким, какой указан на упаковке…

В памяти всплыла давишняя поездка в такси, еще на самый первый ужин, в «Ше ромен». Какой резкий контраст с вышагиванием по красной дорожке в тот вечер: нынче ее уже не игнорируют, охотники за новостями выстроились вдоль улицы аж в две стены, лишь бы заполучить ее снимок в подвенечном великолепии. Дюжина максвелловских лакеев тащила за ней шлейф, еще с десяток сформировали над головой бронекупол из зонтиков: не дай бог упадет хоть капелька… Клин из телохранителей ледоколом рассекал толпу.

Взбегая по ступенькам собора, Пенни ощущала во рту вкус жареных бараньих ребрышек по-домашнему. В ушах заливались сладкоголосые птахи. Она понимала, что ничего этого нет, что Макс всего лишь навел на нее излучатель органолептического индуктора. Должно быть, для моральной поддержки.

В притворе собора ее ждали три знакомых лица, которые Пенни тут же выкинула из головы, приняв за новую галлюцинацию. Физиономии тем не менее сияли от уха до уха. Она улыбнулась в ответ.

– Вы что, серьезно тут?

Это были ее родители в компании соседки по особнячку. Хотя мама с Моник выглядели хрупкими и истощенными, Макс, надо полагать, специально придал им сил на сегодняшний день. Этих женщин можно назвать скорее не гостьями, а заложницами, чье присутствие станет гарантией успеха всего мероприятия. Вряд ли Пенни пойдет на очередной мятеж, если близким ей людям постоянно грозит беда.

Парадоксально, но факт: не так уж давно ее мама с Моник в придачу наперебой советовали забыть про контрацептивы и прищучить Макса. А теперь, гляньте-ка, прищучили как раз ее саму. Впору справлять поминки.

Все четверо тепло обнялись.

Не обращая внимания на распорядителя, который порывался усадить родителей на место, мама шепнула:

– Вот, спрячь-ка. – Она что-то сунула дочери в руку. – Потом прочтешь.

Пенни с екнувшим сердцем отметила багровые шрамы от веревок на маминых запястьях. Контрабандой оказался сложенный лист бумаги; судя по желтизне, выдранная страница из древнего номера «Нэшнл инкуайрер». Пенни нервозно обратилась к телохранителю с просьбой объяснить, где здесь туалет.

Обнаружив искомое, она брезгливо поморщилась, так как уборщицы-прихожанки прогуливали работу уже которую неделю. После сложных эволюций и маневров громадной юбкой ей удалось забраться в кабинку, хотя и не без ущерба для подола со шлейфом. Под первые ноты свадебного марша ее глаза скользнули по странице таблоида. Заголовок гласил: «ДатаМикроКом» идет ва-банк на клонов». Если верить заметке, компания Макса сделала колоссальные вложения в технологию клонирования человеческого эмбриона. Эти исследования велись параллельно нанотехнологическим НИОКР. По словам журналиста, заявленной долгосрочной целью проекта было создание некоего микроскопического клона, которого приведут затем в состояние анабиоза. При желании его можно будет затем вживлять в суррогатную матку и доводить до полной зрелости с последующими родами.

Прочитав и перечитав статью, Пенни смыла ее в унитазе.

Если Максу удалось обманом запихать в женщин психоконтролирующих наноботов, где гарантия, что у него не получится то же самое с анабиозными эмбриоклонами? В том числе внутри самой Пенни? Тут и сомневаться нечего: это будет его личный клон. Вот он, дьявольский план во всей своей красе! Контроль численности населения земного шара, гарантированное вечное господство его корпорации… Словно паразитирующий организм, он засунет тысячи, если не миллионы идентичных максиков в ничего не подозревающие матки. Так вот, значит, какова его концепция умиротворения человечества: утопия, населенная многомиллиардно скопированной версией самого себя!

* * *

Макс стоял возле алтаря. Родители Пенни сидели в первом ряду и вместе с сотнями дигнитариев и знаменитостей ждали появления невесты.

Все женщины до единой лучились от счастья. Макс явно бомбардировал их органы чувств полным спектром приятных эмоций. Мама Пенни вздыхала, словно только что вынула из духовки идеально пропекшееся домашнее печенье. Моник сидела с полуприкрытыми веками, как будто кружилась на ковре-самолете под вальс. Одну лишь Пенни обошли удовольствия, которыми Макс вызывал покорность у прочих дам.

Церемония шла своим чередом. Очень скоро на свете появится миссис К. Линус Максвелл. Отныне ей суждено стоять за штурвалом крупнейшей корпорации мира. И быть женой богатейшего человека на свете. Пенни заняла свое место: подле его плеча. Накрытая вуалью. Патологически беременная. Чтобы любить, ценить, обожать и – самое главное – повиноваться.

Епископ нараспев проблеял:

– Пусть выйдет тот, кто может назвать причину, зачем не дулжно таинству свершиться, а если нет – то пусть молчит вовек!