До последнего вздоха

Я писала в темноте, пока ты дрожала в душе.

Я ходила на цыпочках по собственному дому и получала ремня всякий раз, когда отец выпивал слишком много виски и не находил причин не прибегать к насилию. Но мои синяки проходили.

Чернила же останутся на бумаге.

Я писала даже тогда, когда натягивала на уши подушку, чтобы не слышать твоего плача.

Я растворялась в строчках и жила в них, и так я могла притворяться, что Сансет-стрит вовсе не существует.

38

Август,

– Я сказал им!

Ты бежал ко мне, когда я сидела на островке зеленой травы за школой. Тут никого не было, и я наслаждалась жарой и тишиной. Я подняла руку, чтобы солнце не светило в глаза, и увидела тебя, улыбающегося и восторженного. Каким образом в мире находится достаточно места, чтобы вместить эти огромные глаза и улыбку? Я не могла не улыбнуться в ответ, хотя и не понимала, о чем ты говоришь.

Потом до меня дошло. Ты сказал им, что хочешь пойти на художественный факультет.

Ты был полон энергии, подобен взрыву света и цвета, головокружительному и не переводящему дыхания восторгу.

Я встала.

– Да. Ладно.

– Да! Ладно! – ответил ты под стать моему стаккато.

Я неловко подняла руку, чтобы дать тебе пять, но ты не обратил на мой жест никакого внимания, подошел и обнял меня. Я резко вдохнула, испытывая легкую неуверенность. Но ты был теплым, от тебя исходила энергия, которую едва могло уместить все Северное полушарие, не говоря уже о твоем теле. Это было самое большое объятие в мире, и оно было моим. Я улыбнулась в твою мягкую хлопковую футболку, вдохнула запах стирального порошка и масляной краски.

Я не задумывалась о том, что мы стоим так близко друг к другу, пока не услышала, что ты перестал дышать.

Мои руки лежали у тебя на шее, а твои – у меня на талии. Наши тела были почти вплотную прижаты друг к другу. Когда они успели так сплестись? Кто превратил наше объятие в нечто новое, искрящее электричеством?

Пока я задавалась этими вопросами, ты опустил голову и легонько дотронулся своим носом до моего. Я почувствовала твое горячее дыхание на моем лице. Ты сглотнул. Облизал губы. Твое дыхание сбилось.

В этот момент я почувствовала тебя. Я почувствовала тебя. Кое-что твердое у тебя в джинсах. Я снова моргнула, растерявшись. Ты хочешь меня. Вот так? Я ощутила миллион разбежавшихся по моему телу уколов наслаждения, желания, ослепительного и приятного возбуждения, которое заставляло мой желудок подпрыгивать на невидимом батуте. Мне нужен был трос, чтобы привязать себя к земле, потому что мне так хотелось улететь в облака.

Мое тело было напряжено, реагировало на малейшее движение, а внизу живота я почувствовала приятную боль. Словно из меня вытряхнули все содержимое и теперь я пила искрящийся солнечный мед. Мы не шевелились, привыкали к низменностям и возвышенностям наших тел и к тому, как близко они находились друг к другу. Недостаточно близко.

Я услышала, как ты снова сглотнул, и твои руки медленно сжали меня. Я была цветком на твоих ладонях, и ты хотел аккуратно поцеловать мои лепестки, чтобы не помять их. Я чувствовала твое сомнение и желание. Оно накатывало на тебя волнами, которые накрывали меня, и я хотела выпить их до дна. Я запустила пальцы в твои волосы, уткнулась носом в твою шею, и твой кадык дрогнул от прикосновения.

– Элли, я…

Мне показалось, что тебе внезапно стало стыдно из-за твердости в твоих штанах. Может, я тоже должна была смутиться? Ты немного отодвинулся, чтобы между нашими ногами появилось пространство, а потом наклонился, и твое лицо оказалось в миллиметре от моего. Ты коснулся губами моей щеки, и я закрыла глаза. Ты превратился в дыхание, взмахи ресниц, прикосновения рук, и я жадно прижалась к тебе, чувствуя жажду. Жажду того, чего я не знала и не понимала, но все равно желала.

– Ты затаила дыхание, – сказал ты.

Я поняла, что это действительно так. Я держала в себе весь кислород, весь воздух, чтобы не нарушить и не испортить момент.

– Я не хочу сдуть тебя, – сказала я и почувствовала, как твои губы сложились в улыбку у меня на щеке.

– Я буду рядом, Элли. Всегда

И я тебе поверила. Ты провел губами по изгибу моей шеи, дотронулся до подбородка, а потом легко и нежно поцеловали меня. Поцелуй, предназначенный для лепестков, и сбитых коленок, и дружбы двух лучших друзей, превратившейся во что-то новое.

Мы оба выдохнули. Оба немного отклонились назад. Оба почувствовали боль, влечение, желание и хрупкий яркий свет между нами.

Я моргнула, потому что хотела удержать тебя. Но я не думала, что у меня получится. Я сделала шаг назад. Мне показалось, что я вот-вот упаду. И упаду не по уши в ватные облака, а на твердую землю, как в кошмарном сне. Я сглотнула. Снова моргнула. Я отчаянно пыталась отбросить сомнения и неуверенность, потому что мне очень хотелось вернуться в кольцо твоих рук, но я не могла.

– Элли…

– Мне… мне пора.

Я не хотела уходить, а хотела остаться, но я боялась, что еще одно прикосновение, и все рухнет. Еще одно прикосновение может стать ложью.