До последнего удара сердца

– Если бы речь шла о ком-то другом, я бы так и подумала. Но Кольцов? Он был слишком поглощен работой, – задумчиво произнесла Виктория. – Марина говорила, что они поженились по большой любви, возможно, со стороны Кольцова чувство утратило остроту, постепенно переросло в привычку, и ему пришло в голову, что будет честнее разойтись, предоставив Марине шанс более счастливо устроить свою судьбу? Но это лишь мое мнение, – развела она руками.

– А вы не знаете, до Марины были у Кольцова серьезные отношения? Возможно, у него есть внебрачные дети, поэтому он был так спокоен в отношении наследника?

– Насколько мне известно, детей у Кольцова нет. А что касается отношений, наверное, у него были романы, он здоровый, привлекательный мужчина, и наверняка пользовался успехом у женщин, к тому же он был холост и успешен. Но это лишь мои домыслы. Я слишком мало с ним знакома, – пожала плечами Виктория Дмитриевна.

– Отчего же тогда он так долго не женился? – недоуменно спросила Женя, представив себе нарисованную Стрижелецкой вполне реалистичную картину.

– Не знаю. Но мне кажется, он был слишком увлечен работой, а потому женился, лишь испытав сильное чувство, полюбив по-настоящему, – с видом эксперта произнесла собеседница.

– Что-то ненадолго его хватило, – язвительно заметила журналистка.

– К несчастью для Марины, да, – согласилась Виктория.

– Тогда ответьте мне на последний вопрос. Марина могла убить мужа? – Женя очень внимательно наблюдала за своей собеседницей.

– Нет, конечно! Да и зачем? – сразу же посерьезнела Виктория, и на ее переносице возникли две маленькие строгие складочки.

– Не знаю. Деньги, ревность, нервный срыв, – предположила Женя. – Что Марина получала после развода?

– Понятия не имею. Мне кажется, она была так потрясена случившимся, что даже не обсуждала этот вопрос с Сергеем. Но ей наверняка досталась бы половина квартиры, в которой они жили, ее машина, половина дачи и половина их совместных сбережений, уж не знаю, сколько их там было. Как и положено по закону. Хотя я думаю, что Кольцов оставил бы ей всю квартиру, а возможно, и дачу. Сам он туда почти не ездил, – закусив верхнюю губу, задумчиво проговорила Виктория Дмитриевна.

– Хорошо. Допустим. – Чем более успокоительные сведения выдавала Жене Стрижелецкая, тем большую неудовлетворенность испытывала Женя. Ей страстно хотелось накопать что-то жареное, компрометирующее, неприличное. Может, в ней говорила страсть любого журналиста к сенсациям? – А каким салоном красоты обычно пользовалась Марина? Ведь наверняка у нее был собственный косметолог, парикмахер, массажистка? – снизошло на нее вдохновение.

– Да, конечно. Насколько я знаю, она предпочитала «Флер а Флер» недалеко от своего дома. Неплохой салон, я сама ее туда устраивала. Они используют нашу продукцию, и по моей просьбе они выдали Марине золотую клиентскую карточку, – с удовольствием улыбнулась Виктория, и на ее щеках появились симпатичные ямочки.

– В таком случае, вы не знаете, как она могла попасть в салон «Цветок кактуса» на Конной улице?

– Не знаю. Возможно, кто-то из знакомых предложил ей попробовать что-то новое или какие-то необычные процедуры, а возможно, кто-то из подруг вытащил ее за компанию, – перебирала возможные объяснения собеседница. – В последнее время в связи с разводом Марина была очень подавлена, я сама советовала ей как-то развеяться. Походить по театрам, на концерты, заняться собой. К сожалению, у меня, как назло, был завал на работе, и я не могла уделить ей необходимого внимания. Но созванивались мы регулярно, – словно оправдываясь, закончила Стрижелецкая.

– Все ясно. Спасибо за помощь и за потраченное время, – поднимаясь, проговорила Женя. – Если вы вспомните что-то важное, позвоните, телефон есть на визитке, – предложила она и направилась к двери.

– Постойте, – поднялась ей вслед Виктория Дмитриевна. – Вы не знаете, можно передать Марине какую-нибудь посылку? Может, ей что-то надо? Ума не приложу, как она там, в тюрьме, с ее характером… да и вообще. Просто ужас. – Она покачала головой.

– Я не знаю. Лучше спросите у ее родителей, они общаются с адвокатом и наверняка уже в курсе, – посоветовала Женя и, кивнув на прощание, вышла.