До Последнего

Раласис

Котеге

 

Раласис был весьма удивлен тем, насколько счастливым он себя почувствовал, снова оказавшись внутри здания. Возможно, изнурительный бег через полстраны в погоне за Тиннстрой только усилил его облегчение. Сидеть на стуле было поистине чудесно. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не расплыться в идиотской улыбке, но даже он понимал, что в его теперешней компании это не пройдет незамеченным.

Улыбка не годилась для этих суровых людей.

Даже то, что она воссоединилась со своей матерью, не смогло поднять настроение Тиннстры. На самом деле, она гораздо более интересовалась шулка с обожженным лицом, сидевшей рядом с ней.

Ее мать сидела напротив дочери. Они были отражением друг друга: одинаковой формы лицо, тот же нос, те же глаза... ну, в случае с Тиннстрой — тот же глаз. Главным отличием между ними, помимо возраста, конечно, было спокойствие Мойри — в полную противоположность свой дочери. Возможно, Тиннстра унаследовала свою ярость от отца. Возможно, у них это было общее. В конце концов, Раласис был экспертом по части разгневанных отцов.

Раласис понятия не имел, кто этот однорукий старик, который был с матерью Тиннстры. Он выглядел так, словно уже прошел через все войны — из-за своей покрытой шрамами кожи и безумных глаз. Он смотрел на Зорику, как… что ж, Раласис понятия не имел, что ему это напоминает — кроме того, что у него не все в порядке с головой. Без сомнения, он идеально вписался в компанию всех остальных в этой комнате.

— Ваше Величество, — сказал Хасан, когда все расселись, — мне доставляет огромное удовольствие представить вам двух очень важных персон. Прежде всего, генерала Джакса из клана Хаска. — Он указал на однорукого мужчину, который склонил голову в знак признательности. — Он был лидером Ханрана сразу после вторжения. Я... Мы все думали, что он погиб, но сегодня Боги с нами, потому что он вернулся как раз тогда, когда мы больше всего в нем нуждаемся.

— Я слышала о вас много хорошего, генерал, — сказала Зорика. — Вы спасли мне жизнь, когда я была ребенком, и только за это я буду вечно вам благодарна.

— Это честь для меня, — сказал Джакс дрожащим голосом, словно ему приходилось выдавливать из себя слова. — Мой меч — моя жизнь — ваша.

Зорика, казалось, не заметила внутренней борьбы старика и просияла от его слов:

— Я с радостью приму ваш меч, генерал, но предпочла бы, чтобы вы сохранили свою жизнь. Это драгоценная вещь.

— Тем не менее, Ваше Величество, распоряжайтесь ею. — Джакс поклонился еще раз.

— И с ним, — сказал Хасан, — Мойри из клана Ризон, мать нашей дорогой Тиннстры.

Мойри поклонилась:

— Ваше Величество.

— Ты мать Тиннстры! Клянусь Богами. Мы думали, ты умерла, — воскликнула Зорика, вскакивая на ноги. Она обежала стол и обняла Мойри, крепко прижав ее к себе. Зорика повернулась к Тиннстре, которая, похоже, чувствовала себя неловко из-за этой встречи. — Ты не сказала мне, что здесь твоя мать. Это потрясающе. — Она рассмеялась, и звук ее смеха был подобен звуку небес. — Не могу дождаться, когда услышу рассказы о том, какой ты была, когда росла.

— Мы бы все хотели это услышать, — пробормотал Раласис, наслаждаясь происходящим все больше.

— Безусловно, — сказала Мойри.

— Я думаю, у нас есть более важные темы для обсуждения, — огрызнулась Тиннстра, в который раз портя настроение.

Зорика кивнула и румянец окрасил ее щеки. «Да, конечно. К нам присоединилась Венна». Подмигнув Мойри, королева вернулась на свое место за столом.

— Для тех из вас, кто не знает: Венна провела в Айсаире почти четыре месяца, — сказала Тиннстра. — Я дала ей два задания: эвакуировать как можно больше населения города и выяснить, что наши враги для нас приготовили.

— И все так плохо, как мы думали? — спросил Раласис.

— Еще хуже, — сказала Венна.

— Тогда я не уверен, что хочу это знать. — В кои-то веки ему хотелось услышать хорошие новости.

И, конечно, Венна не рассказала ничего хорошего. Она говорила о траншеях, баррикадах, армиях Черепов и сотнях Избранных — о тех самых вещах, о которых Раласис не хотел слышать. Слушая, он мог думать только о том, сколько еще его соотечественников погибнет, прежде чем закончится эта война.

— Джакс, — сказал Хасан, возвращая внимание Раласиса к комнате. — Что ты об этом думаешь?

— О чем? — Мужчина выглядел шокированным таким вопросом, как будто его мысли были за миллион миль отсюда.

— Как лучше всего захватить город? — спросил его друг.

Джакс слегка дернул головой и поджал губы, прежде чем ответить:

— Мы должны предположить, что эгрилы уже нацелились на открытую местность перед городом, так что в тот момент, когда мы ступим на нее, нас начнут обстреливать — будь то стрелы, взрывы Избранных или Дайджаку с их бомбами, — ответил Джакс. — Затем мы доберемся до траншей.

— Они слишком широкие, чтобы их перепрыгивать, — сказал Хасан.

— Мы можем принести стволы деревьев, — сказал Джакс. — Перекинем их через траншеи, как мостики. Перебежим напрямик.

— Я начну рубить их с первыми лучами солнца, — сказала Мойри.