До первого снега

Ноздри Вика раздуваются как у дракона: того и гляди, сейчас пыхнет огонь. Глаза немного темнеют, мгновенно утрачивая былое сияние. Он рывком отпускает меня и, закинув руки за голову, начинает размашисто метаться по крыше от хлипкого ограждения на краю до высокой вентиляционной трубы по центру. Не знаю, о чём думает парень, но вижу, что его, как и меня, переполняют эмоции.

— Морено! — рычит себе под нос, а мне вдруг до безумия не хватает былой лёгкости. Наверно, в наших колючих отношениях есть и моя вина́. Понимаю, что погорячилась, в очередной раз наговорив лишнего и разрушив ту невесомую лёгкость, что ещё минуту назад пари́ла вокруг, и всё же остановиться не могу.

— Вот именно, Морено, — повышаю голос и смело шагаю навстречу парню. — Идиотка, чокнутая, куколка… Ты каждым своим словом так и норовишь меня задеть. Так чем ты отличаешься от Сильвии?

Вик перестаёт метаться и с прищуром смотрит в мою сторону, а я боюсь заглянуть в его глаза. Не хочу ссориться, не хочу выяснять отношений, не хочу войны между нами! Чувствую, что устала… Эта весна прошла под эгидой перемирия, а значит, мы можем без ущерба для здоровья и психики сосуществовать рядом друг с другом, но я зачем-то всё порчу. Наедине с Сальваторе я себе не принадлежу: вспыхиваю ярким огнём, не задумываясь о последствиях.

— Я не желаю тебе зла, — находится с ответом Вик, растерянно качая головой. — Просто спросил!

— И с чего ты решил, что имеешь право задавать мне такие вопросы? — прикусываю язык: мне надо остановиться! А потому выдыхаю и стараюсь быть мягче: — Спасибо, Вик, но если мне понадобится помощь, я попрошу о ней Дани!

— Ему всё равно! — ухмыляется Сальваторе, грубым замечанием, словно наждачкой, проходясь по открытой ране. Не глядя делаю шаг назад, едва справляясь с желанием позорно убежать от Сальваторе и его горькой правды, которую сама боялась озвучить. Верчу по сторонам головой в поисках люка, но дурацкие слёзы так некстати затуманивают глаза.

— Я несу за тебя ответственность, понимаешь? — продолжает Вик. — Я дал слово. Анхелю. Мике.

— Ну так я тебя от него освобождаю! — выкрикиваю надтреснутым голосом в ответ. Сальваторе даже не понимает, как обидно мне в эту самую секунду, как мерзко и унизительно осознавать, что я никому не нужна, что даже он со мной здесь, на этой крыше, лишь из чувства долга.

— Мне не нужна твоя помощь и защита! — крик срывается на шёпот. — Ты свободен, Добби!¹

Шаг назад. Ещё. И ещё. Пока спиной не упираюсь в ограждение на самом краю. Оно скрипит и слегка шатается, но спокойно выдерживает мой вес.

— Рита! — в глазах Сальваторе испуг.

— О, я уже Рита? — смеюсь в ответ и нарочно расшатываю конструкцию. Знаю, что поступаю глупо, но страх в голосе и взгляде Сальваторе, лишь подстёгивает на безумства.

— Морено! — предостерегающе рявкает Вик, а сам отчаянно ерошит волосы. Он растерян. Не знает, что со мной делать, как угомонить.

— Ближе к истине! — лишь сильнее распаляю парня. — Следующее что по списку? Идиотка?

— Ты невыносима! — сипит он, одаривая уничижительным взглядом.

— Из твоих уст это звучит, как комплимент! — смеюсь сквозь слёзы и с новой силой толкаю изгородь.

— Как же ты меня достала, Морено! — Вик срывается с места, перебирая на ходу всех чертей.

— Заметь, не я тебя притащила на эту дурацкую крышу! — продолжаю подливать масло в огонь. — Не я начала… А-а-а!

Мой крик наверняка оглушает весь Тревелин, когда Сальваторе, подойдя ко мне вплотную, крепко сжимает непрочное ограждение по обеим сторонам от меня и неистово начинает его трясти.

— Псих! Идиот! Чокнутый! Немедленно прекрати! — понимаю, что ещё немного и мы на пару свалимся с этой проклятой крыши, переломав себе все кости, но Сальваторе глух к моим крикам и требованиям.

— Прошу тебя, Вик! Остановись! — отчаявшись достучаться до Сальваторе, тихо молю.

В один миг пугающая до потери сознания тряска прекращается, сменяясь тёплыми ладонями на моём лице. Нас обоих колотит. Дыхание сбито. Адреналин в крови не даёт рационально соображать.

— Я просто хотел поговорить, Рита! — сбивчиво шепчет Сальваторе. — Нормально! Как обычные люди!

— А разве ты умеешь? — с трудом отцепляю пальцы от стальной перекладины, за которую держалась, как за соломинку. — Ты же с первого дня на меня рычишь!

— А ты провоцируешь! — неловкими пальцами Вик собирает солёную влагу с моих щёк.

— Оскорбляешь меня! — список моих претензий безграничен.

— Ты никогда не остаёшься в долгу! — усмехается, шлёпая указательным пальцем по кончику моего носа.

— Ты всех настроил против меня! Всю школу!

— Глупая! — тихо шепчет Вик, мягко улыбаясь.

Зачарованно смотрю ему в глаза: я и правда глупая, раз всё ещё нежусь в его близости. А потому пытаюсь убрать от себя его руки. Так неуверенно, так робко, что Вик даже не замечает моих усилий.

— Уже несколько месяцев я разбиваю в кровь кулаки, чтобы тебя не трогали, — делится со мной Сальваторе. — Поверь, равнодушие местных зачастую даётся куда дороже их ненависти!

— Мне хватает твоей! — бормочу растерянно.

— Я не ненавижу тебя, Рита! — шумно выдыхает, едва заметно мотая головой.