До первого снега

— Напугала — хохочет брюнетка и, вытянув руку, бесцеремонно трогает кончики моих волос. — Не вижу желающих заступиться за тебя, Белоснежка. Впрочем, это судьба всех кукол: вами играют в свое удовольствие, а потом выкидывают за ненадобностью. Вот и Толедо ты надоела, как я погляжу. Даже Тео и тот все чаще избегает твоей компании… Задумайся, Морено!

— Может оно и так, — скидываю ладони Сильвии с себя и решаю уколоть девицу в ответ. — Только и я не вижу Дани у твоих ног! А вот мои губы все еще горят от его жарких поцелуев, как и уши — от нежных признаний!

Улыбка Сильвии моментально сменяется сжатыми в тонкую линию губками.

— Запомни, Морено! — чокнутая со всей силы неожиданно и резко толкает меня. С грохотом приземляюсь чистыми джинсами на истоптанный пол. — Еще раз я увижу тебя с Дани, и ты пожалеешь, что родилась на этот свет. Уяснила?

В контровом сиянии люминесцентных ламп мегера возвышается надо мной в полной уверенности, что победила. Правда, тут же сникает, стоит бодрым шагам раздаться за моей спиной:

— Еще одно слово, Сильвия, и жалеть придется тебе! — голос Сальваторе кажется обманчиво спокойным и тихим, а на смену искривленному злобой лицу девицы приходит рука парня, уверенно протянутая мне. — Предлагаю прогулять пару уроков, Морено. Что думаешь?

— Куда мы идём?

Вик не отпускает моей руки и тянет следом за собой вдоль опустевших школьных коридоров. Его ладонь, немного грубая, настойчиво сжимает мою. А шаги кажутся семимильными. Ощущаю себя карманной собачкой, что на короткой привязи едва поспевает за своим хозяином.

— Сальваторе? — чуть громче обращаю на себя внимание. — Выход в другой стороне!

Только Вик делает вид, что не слышит. Уверенный, непреклонный, он продолжает вести за собой, но отчего-то мне совершенно не хочется с ним спорить. Мне не страшно, напротив, внутри разгорается неподдельный интерес.

Поворот за поворотом, какие-то двери и вверх уходящая лестница, по виду напоминающая стремянку — всё это на одном дыхании…

— Я первый, ты — за мной, — бросает Вик, ловко взбираясь ввысь, к железному люку. Скрежет металла, скрип, и вместо мрачного проёма моему взору открывается кусочек ярко-голубого бездонного неба.

— Морено, не тормози! — ворчит Вик, головой свисая сверху вниз.

Пружинки его волос забавно топорщатся в разные стороны, подсвечиваясь утренними лучами, а лицо озаряет улыбка. Хитрая, озорная.

— Или струсила?

— Ещё чего! — бросаю в ответ и забираюсь следом.

Сальваторе помогает вылезти, а затем аккуратно прикрывает за нами люк.

Игривый ветер тут же подхватывает мои волосы, раздувая их в разные стороны, а голова начинает кружиться пусть от небольшой, но высоты и одурманивающей свободы. Оглядываюсь, не отпуская улыбки с губ. Крыши жилых домов разноцветной мозаикой простираются на километры вокруг, а вдалеке мощные горы, кажется, ещё более величественно, чем прежде, наблюдают за нами. Весь мой маленький мир сейчас как на ладони.

— Впечатляет, — раскинув руки, кружусь на носочках и смеюсь. Ощущение свободы и глупого счастья опьяняет. После всего, что накопилось на душе за последнюю неделю, эта крыша ‐ глоток свежего воздуха!

Сальваторе молчит. Сложив на груди руки, он внимательно за мной наблюдает, наверно, в очередной раз убеждаясь в моей недальновидности. Этот его взгляд, пристальный, изучающий, проникающий в самую душу, уже давно стал моим спутником и сейчас ни капли не удивляет. В любом случае молчаливое созерцание устраивает меня в разы больше грубых нападок.

— Давно Сильвия тебя достаёт? — жёсткий голос Вика совершенно не вяжется с лёгкой атмосферой, царящей вокруг.

— Что? — на миг замираю, глядя в его глаза. Удивительно, они такого же цвета, как летнее небо Аргентины! Тёплые, яркие, бескрайние… А потом вновь начинаю кружиться и совершенно бессмысленно улыбаться. Что это? Высота? Свобода? Солнце? Не знаю. Но мне так хорошо на душе, что думать о вредной стерве хочется в последнюю очередь, как, впрочем, и о своих обидах, или уроках, которые прогуливаю впервые в жизни.

— Морено, соберись! Меня интересует Сильвия! — Вик перехватывает меня за руку, вынуждая остановиться.

Голова всё ещё идёт кругом, но постепенно удаётся зацепиться взглядом за парня. В отличие от меня он абсолютно серьёзен и не расположен шутить.

— Сальваторе, ты сухарь! — бросаю игриво, но не вырываюсь. — Такой головокружительный полёт прервал!

— Рита! — рявкает парень, чуть ощутимее сжимая мою руку. — Почему ты не сказала, что она тебя обижает?

— Кому не сказала? Тебе, Вик?

И откуда у Сальваторе талант — всё портить?

— Дай-ка подумаю, — указательным пальцем потираю лоб, а потом возвращаюсь в реальность, где Вик — это Вик, а не рыцарь на белом коне. — Наверно, потому, что тебя это не касается! — рука Сальваторе всё сильнее сжимает мою. Не до боли, скорее до ощутимого жжения. — А, возможно, потому, что с Сильвией ты по одну сторону от меня? У вас же с ней общая цель — сделать мне как можно больнее, разве нет?