До конца жизни

Арина еще раз попрощалась с Борисихой и пошла, время от времени оглядываясь назад. Борисиха стояла, опершись на штакетник, маленькая, сгорбленная. Кто его знает, может, и свидеться уже не придется. Здоровье у Борисихи слабое. Да и у Арины тоже. Ревматизм домучивает. Иной раз ухваты в руки нельзя взять — не держат. А бывало, по пятнадцать коров доила, когда еще дояркой работала. От этого и ревматизм.

Борисиха тоже на своем веку всякой работы переделала, дай бог каждому, И звеньевой была, и птичницей, и свинаркой. Правда, бросила все это немного пораньше, как только дочери замуж повыходили. За внуками надо было кому-то смотреть.

Арина по-доброму завидует Борисихе. Были бы у нее сейчас внуки, все как-то по-другому складывалось бы. То к одному бы пошла, то к другому… И везде свои.

Но что теперь поделаешь? Ребята жениться не успели. Ильюше-то, правда, еще рано было. А вот Тихон и Митя могли бы и жениться.

Демьян даже заговаривал с ними об этом несколько раз. Но они все отшучивались:

— Успеется еще, отец!

К учебе тянулись. Тиша в агрономы хотел, а Митя на учителя собирался ехать.

У Тиши хоть невеста быта. Дочь Борисихи. Может, и породичались бы. Правда, об этом они с Борисихой теперь не говорят. Дочь с мужем хорошо живет. Борисиху зять жалеет. Чего мечтать о пустом?!

Про Митю Арина ничего не знает. Он скрытный был, стеснительный. А вот Ильюша, не погибни, привез бы себе из армии. В последнем письме обмолвился, даже фамилию назвал, Нагибина Мария.

Письма все Арина сохранила. Нет-нет да и попросит Борихису прочитать.

От Тиши было всего одно письмо на сереньком листочке с печатным рисунком и стишком. На рисунке изображен солдат с гранатою в руках и стоит подпись: «Немецкому танку здесь не пройти!» Потом пропечатаны стишки:

Победа над лютым врагом близка!
Чтоб светлые дни настали,
«Вперед!» — говорит нам родная страна,
«Вперед!» — приказал нам Сталин.

А дальше уже начиналось само письмо:

«Здравствуйте, дорогая мама!

Только что узнал, что вас освободили, и вот пишу.

Уже прошло два с половиной года, как мы расстались. Я с начала войны воевал под Москвой, потом под Сталинградом. Был ранен в голову, но не тяжело. Пролежал два месяца в госпитале и сейчас снова уже на фронте. Бьем проклятого врага. Близится тот час, когда мы расплатимся с ним за все.

Я пока живу хорошо. Только очень скучаю по вас. Но ничего не сделаешь, надо поскорее изгонять врага.

Мама, напишите, что у вас произошло за эти два года? Кто остался жив, кто погиб? Известно ли что о Мите и Илье? Я от них не получал ни одного письма.

Мама, я посылаю вам немного денег, 250 р., и еще буду высылать сколько смогу. Мне здесь деньги не нужны. На этом кончаю. Оставайтесь живы и здоровы. Я скоро иду в бой. Когда вернусь, напишу еще.

25 сентября 1943 г.

Полевая почта 81001.

Целую вас Тихон».

После этого в письме стоит еще небольшая приписка, всего в две строчки:

«Если моей матери нет в живых, то пусть мне ответит первый, кто прочтет это письмо».

Но Арина сама ответила. Попросила Борисиху написать поподробней и поразборчивей. Письмо получилось длинное, на три странички. Арина описала Тихону, как вслед за ним ушли на войну Митя и Ильюша. И еще много про хозяйство, про соседей, про Тишиных товарищей, на которых уже пришли извещения.

Письмо Арина сама отнесла в город, побоявшись доверить почтарке. Стала ждать ответа. Но вместо него вначале пришло извещение о Тихоновой смерти, а потом двести пятьдесят рублей денег.

Что делать с этими деньгами, Арина не знала. Покупать на них что-нибудь было никак нельзя. Деньги долго лежали в сундуке вместе с Тишиным письмом и извещением. И лишь весною, посоветовавшись с Борисихой, Арина раздала их на станции раненым.

После Тиши первым прислал письмо Ильюша. Он воевал летчиком на севере против финнов. А потом уже откликнулся и Митя. От этого письма приходили чаще и почти до самого конца войны.

Арина уже ждала его домой, надеялась увидеться…