До и после заката

Всякий наш диалог заканчивался криком с её стороны, она начала докапываться до каждой мелочи, придираться по пустякам. Но меня этими гнусными трюками не проймёшь. Я продолжал работать, как и раньше, и авторитет нового руководителя ни в грош не ценил.

В конце июля ушёл в отпуск на полтора месяца (приплюсовал кучу накопленных отгулов). Через неделю Маликова отозвала меня на три дня: надо было съездить в командировку в Москву. Боже, она знает мои тайные желания: в столицу я готов был ехать всегда, тем более, что весь отпуск я планировал провести в городе. А откуда у бедного, разжалованного в капралы воина рекламного фронта, деньги, если я всё до копейки тратил на ремонт и обстановку своей новой «однушки» на Первомайской улице.

Вся моя отпускная забава заключалась в поездках на Волгу по утрам и потреблении пива с чипсами с моим френдом Гайсиным – по вечерам. Ну, всё абсолютно так же, как и 3 года назад, накануне моей роковой аварии. И не говорите, что человек после перенесённой беды меняется, горбатого лишь могила исправляет.

Чтобы окончательно не захлебнуться в пиве и не отупеть, начал читать книги и знакомиться с барышнями по объявлениям в бегущей строке местного телеканала.

Карусель невест

Вроде бы всегда я мечтал о стройных девушках, но практика подтвердила язвительное изречение: худая кобыла – не всегда газель.

Ирине было под 30, и она работала инженером на заводе холодильников. И чем я только её зацепил, что она решила меня окучить, как картофельный куст. Наверно, определённой долей цинизма и равнодушия – это «зажигает» многих девушек, и они считают, что непременно должны добиться предмета своего случайного воздыхания.

Да брось, Олег Юрич, какой уж из тебя равнодушный циник? Винни-пух, вяло бредущий в сторону пасеки. Просто Ирина очень хотела замуж, часики у неё уже тикали с громкостью Царь-колокола, и ты ей показался весьма достойной партией.

Один раз мы встретились, погуляли по городу. Ни один волосок не колыхнулся на моей пышной, кудрявой шевелюре. Это же как в том анекдоте: «раньше стоило коснуться женщине моих волос, так у меня член подымался, а сейчас стоит женщине коснуться моего члена, так у меня волосы дыбом встают». Короче, не хочу обижать инженершу Ирину, но она меня не привлекла, как женщина. Вроде и добрая, но сухопарая какая-то, анорексичная. Посмотрев на её узенькие, поджатые губы, и мысли о поцелуе не возникало. Возникало желание плотно накормить жилистую Иру пельменями со сметаной. Узниц Бухенвальда у меня ещё в жизни не было и, похоже, уже не будет. Я, конечно, знал, что на холодильном заводе невысокие зарплаты у обычных инженеров, но нельзя же так издеваться над простыми работниками. Куда их профсоюз смотрит?

В общем, испугался я, что инженерша съест меня без соли одной прекрасной лунной ночью. А если серьёзно: нет либидо – иди гуляй, ничего хорошего из этого не получится. И человека не используй, не мучай, а отпусти – на свете ещё много серьёзных парней, которые увидят в девушке родную душу, а её тощие коленки с любовью расцелуют.

Ох, вечно я мечусь между противоположностями. После сладкого хочется солёного, после белого – чёрное… В противовес стройной инженерше Ирине я нашёл пухленькую инженершу Викторию. Не подумайте, что я такой любитель инженерно-технических работников, просто так получилось. Закон парных случаев. Полная Вика работала на казанском авиазаводе и была полной противоположностью своей коллеги из Зеленодольска – зажигалка-пышечка. Курила и болтала без умолку. Говорила о незыблемых семейных ценностях, но это в сочетании с её насыщенным имиджем воспринималось неубедительно. Впрочем, хорошо, что вообще говорила, а то со многими девушками на свидании приходится работать массовиком-затейником, этакой неумолкающей FM-радиостанцией. А Вика – сама активность, с ними весело и беззаботно. Мужчине рядом с такими женщинами остаётся только расслабиться и принять свою участь, как данность. Остальное они сделают сами.

Во время первого свидания мы с ней посидели в уличном кафе, попили пива вприкуску с шашлыком. Думаю, продолжение могло случиться уже в этот вечер, но завтра был понедельник – не самый лучший момент для кутежа.

Всю неделю мы переписывались и созванивались. Томный голос инженерши №2 обещал мне жаркий вечер пятницы.

– У нас на Авиастрое есть классная шашлычная. Ты любишь шашлык?

– А кто его не любит?.

– Я возьму с собой самогонки. Ты любишь самогонку?

– Что?! – я чуть не поперхнулся. – Ага, особенно, когда он вместе с шашлыком.

Самогон я пил пару раз в своей жизни и было это в далёкой молодости. Впечатления от напитка были неоднозначные: запах ужасный, за то мощь атомная.

Вика не ждала моего ответа, она уже давно всё решила сама:

– Домой не поедешь, ночью пойдём к подруге на сеновал. Ты когда-нибудь спал на сеновале?

Я, конечно, знал, что даже самая отъявленная шалава любит поиграть в романтику, но предложение окунуться в сеновал чуть не ввело меня в ступор. Перед глазами сразу всплыли картины из захаровской «Формулы любви» и захотелось ответить Вике: «Что я, лошадь, что ли?»