До дрожи (СИ)

— Ой, Ань, не обижайся, я шучу просто, ты ж меня знаешь, — Сонька немного смущается и сбавляет обороты.

— Пф! Я не обижаюсь, — отмахивается тут же Аня расслабленно, и хитро подмигивает, — На что? Я и правда люблю "попознавать", особенно если объект для познавания достойный, — и заливисто хохочет сама.

— Выдающийся! — хрюкает Наташка, прикрывая рот ладонью.

— Достойно выпирающий, я бы сказала, — добавляет Зара с умным видом знатока.

И мы всем столом уже заходимся. Не знаю, кто от чего, а я — от искристого, растекающегося по венам облегчения.

Не было у неё с Артёмом ничего. Он только мой.

— Девчонки, что такие веселые? Так рады половники на лопаты поменять, м? — от насмешливо голоса Мельника за спиной вздрагиваю.

Ребята оказываются рядом как-то совсем неожиданно. Мы и не заметили, как они подошли. Кир, Ярик, Мот, ещё один парень, мне пока не знакомый и, конечно, Артём, который вежливо, но твёрдо просит Соньку подвинуться и занимает место рядом со мной, от чего меня тут же кидает в неконтролируемую, прошедшую сквозь все тело волной жаркую дрожь.

— Привет, — облизываю в миг пересохшие губы, наблюдая как Тёма перекидывает одну ногу через лавку, седлая её верхом.

— Привет, — улыбается одним уголком губ, скользя темнеющим взглядом по моему лицу, словно каждый сантиметр жадно ощупывает.

Щеки, нос, губы начинает покалывать как от настоящего прикосновения. А затем и вовсе воздух из лёгких вылетает, потому что Тёма вдруг перехватывает ладонью мой затылок, фиксируя, и крепко целует при всех, толкая мне в рот язык.

??????????????????????????46. Алиса

Застигнутая врасплох, я вся деревенею, не в силах ни оттолкнуть его, ни ответить на поцелуй.

Лишь покорно поддаюсь Артёму, не ощущая ничего, кроме бешено долбящего в венах пульса и липких, любопытных взглядов окружающих.

Через секунду гробовой ошарашенной тишины наш столик взрывается улюлюканьем и комментариями. И Тёма прижимает меня к себе и второй рукой, нагло и глубоко шаря языком у меня во рту. Пытается увлечь в игру. Чтобы ответила. Ему будто бы это принципиально важно.

А я не могу.

Даже обнять его в ответ не могу — руки плетьми повисли вдоль тела. Я не против, нет! Просто шокирована, не ожидала, что устроит шоу.

— Артём! Базов! Алиса! — возмущенный и ставший подозрительно визгливым голос Эллы Эдуардовны с трудом пробивается ко мне сквозь шум крови в ушах, — Вы в общественном месте! Хвати уже! Здесь люди едят!

Вся столовая взрывается смехом. А меня ошпаривает стыдом. Чёрт…

Артём нехотя отпускает. Облизываю горящие губы, рвано дыша. Смотрю в Тёмины затуманенные глаза, которые до сих пор так близко.

— Скромный Цветочек, — шепчет Базов с лёгким укором, ведь я так и не поцеловала его в ответ. Подмигивает и, отвернувшись, перекидывает вторую ногу через скамью, садясь правильно, — Извините, Элла Эдуардовна, не хотел портить вам аппетит, — орет на всю столовую, которая тут же снова взрывается смехом.

Элечка краснеет и бормочет что-то невнятное, поправляя очки. Артём как ни в чем не бывало принимается за омлет, а меня до сих пор будто варят в кипятке.

Боже…Беру вилку в руки, а пальцы дрожат. И когда Тёма под столом кладет руку на моё бедро и сжимает, это совсем не помогает расслабиться.

Штормит. Хочется одновременно и замечание ему сделать, потому что хватит уже — и так всю столовку развлекли. И в тоже время слабовольно прильнуть к нему тянет и поцеловать в ответ самой. Хотя бы в шею. Лизнуть теплую солоноватую кожу, чтобы почувствовать вкус.

И пусть все смотрят. Пусть!

Чувствую изучающий взгляд Артёма на своём профиле, кошусь на него в ответ, едва заметно улыбаюсь, прикусывая между зубами кончик языка. Он на это ведёт ладонью по моей голой ноге до самой кромки джинсовых шорт. В промежности становится горячо, а в груди нервно. Какая тут еда?!

— Оу, да вы вместе что ли? — тянет сидящая напротив Анька Куницына насмешливо, — Внезапно ваще…

Что-то в её тоне царапает меня. И похоже не только меня, потому что Тёма убирает руку с моего бедра и, сцепив пальцы в замок, чуть подается к Ане через стол.

— Вместе, — смотрит на нее исподлобья, — Что-то не так?

— Да ничего, — пожимает она плечами, непроизвольно отшатываясь, — Неожиданно, вот и всё. Лютик у нас по Наумову же вроде сопли пускала целый год. Это знает весь поток. А тут ты вдруг…Ну…Ваши дела.

И медленно отпивает кофе, демонстративно выдерживая Тёмкин потемневший взгляд и мило ему улыбаясь. В повисшей тягучей тишине над нашим столом слышно даже, как она делает маленький глоток.

У меня на миг глаза кровавой пеленой застилает. Вот же сучка, а!

Смотрю на неё в упор и мечтаю испепелить. Но она будто не замечает — всё так же пялится только Артему в глаза, от которого гнев обжигающими круговыми волнами расходится по всей столовой. Вижу, как перекатываются желваки под его острыми скулами, когда сжимает челюсти, сверля взглядом Аню.

Мне хочется поддержать, вбить как-то раз и навсегда в него, что всё уже не так, неправда.

Было правдой, да! Но не сейчас.