Дневной дозор

– Да. Для чего вам нужна Светлана, я и девона Алишер – ясно и так.

Замерший в углу молодой узбекский маг вздрогнул.

– Хорошая смена растет... – устало произнес Гесер. – Догадливая. Вот только глупая при этом...

Он помедлил, оглядывая собравшихся. Потом покачал головой. Антон почувствовал, как распространяется вокруг Сила. Заполняет, затапливает комнату. Упругой стеной выдавливает, вытесняет наружу что-то...

– Я не могу сказать, – неожиданно признался Гесер. – Не могу по одной простой причине...

– Мы откажемся сотрудничать? – резко спросил Антон. Гесер покачал головой:

– Нет. Наоборот. Я клянусь Светом, что происходящее не причинит зла никому из вас. Ни в магической, ни в человеческой сущности... Напротив, вы станете сотрудничать с настоящим, искренним рвением. Но...

Он теперь взвешивал каждое слово.

– Действительно, сейчас происходит финальная операция Ночного Дозора Москвы. К сожалению, это же и финальная операция Дневного Дозора. От поступков каждого из сидящих здесь, равно как от поступков наших противников, зависит... зависит слишком многое. И мы, и наши враги делаем свои шаги. Они могут быть неправильными, неудачными, ошибочными. Но победа останется за тем, кто последним сделает правильный шаг!

– Победителей не судят, – согласился Антон. – А фигурам на шахматной доске не дают права ходить самостоятельно.

– Ход любого из вас Завулон просчитает без труда! – рявкнул Гесер. – И не заблуждайся, Антон, что твой таран машины с Зеркалом был непредвиденным шагом! Да, удачным! Да, меньшим из зол! Но и его ждали. И Завулон... и я.

Он перевел дыхание. Уже спокойнее продолжил:

– Ребята... вы для меня не фигуры на шахматной доске. Поверьте. И не инструменты.

– Но одна из нас, – Светлана улыбнулась, признавая всю насмешливость этой фразы в мужской компании, – станок для изготовления инструмента?

Антон не стал спрашивать, как она это поняла. Может быть, тоже вычерчивала схемы – втайне даже от него? Или все-таки успела что-то почувствовать, когда ее Сила была при ней?

Гесер замолчал, понурившись. Он вроде бы и размышлял... И в то же время Антон понял, что защитный кокон вокруг усиливается до поистине немыслимых пределов. Где граница Силы у Великих Магов? И есть ли у них вообще граница?

– Хорошо. – Гесер кивнул. – Светлана, ты права... но лишь частично... а, Свет и Тьма!

Он опустился в кресло. Достал-таки сигареты и закурил. Лишь затянувшись пару раз, заговорил:

– Светлана, ты – Великая Волшебница. Такие рождаются раз в несколько столетий. Потенциально ты сильнее Ольги, пожалуй... Но твоя ценность для Светлых – я имею в виду не только наш Дозор, но Светлых вообще – в том, что ты можешь стать матерью мессии.

– После того, как Ольга переписала мою Книгу Судьбы, – сказала Светлана.

– Нет. Не после этого. Невозможно переписывать судьбу Иного с той же легкостью, как судьбу человека. Это было предопределено изначально. Мы лишь скорректировали некоторые детали. Минимальные. Не относящиеся ни к тебе, ни к будущему... предполагаемому ребенку.

– Какие? – В голосе Светланы наконец-то прорезалась ярость. Долго сдерживаемая ярость, и теперь уже Антону захотелось вскрикнуть – ее пальцы вонзились в его ладонь.

– Только дату! – Нет, Гесер не собирался уступать Светлане в напоре. – Ничего, кроме даты! Две тысячи лет от Рождества Христова – пик человеческой веры в пришествии мессии!

– Спасибо большое, – звенящим от ярости голосом произнесла Светлана. – Значит, решали, когда и от кого я вам его рожу?

– Во-первых, почему «его»? – поинтересовался Гесер. Антон, как раз собравшийся вставить свое слово в разговор, в основном по поводу уточнения Светланы «от кого», подавился заготовленной репликой. Рука Светланы тоже обмякла.

– За одних решают папа с мамой, за других пьяный акушер, за третьих лишняя рюмка водки, – меланхолично произнес Гесер. Произносить «во-вторых» уже не было нужды. – Светлана, деточка! С такими Силами, с такой предопределенностью играть опасно! Даже я не пытаюсь! Предопределено, что у тебя может родиться дочь, которая станет величайшей фигурой в войне Света и Тьмы! Ее слово будет менять мироздание, ее слово заставит грешников раскаяться, при взгляде на нее упадут на колени величайшие маги Тьмы!

– Это лишь вероятность... – прошептала Светлана.

– Конечно. Судьбы нет – и к сожалению, и к счастью. Но можешь поверить, что старый, усталый маг делает все, что может, воплощая ее в жизнь.

– Лучше бы я осталась человеком... – прошептала Светлана. – Лучше бы...

– А ты давно смотрела на иконы? – спросил Гесер. – Посмотри в глаза Марии и подумай, почему они всегда печальные?

Было очень тихо.

– Я сказал вам уже больше, чем имею право сказать. – Гесер виновато развел руками, и Антону впервые показалось, что он ни капельки не играет. – Сказал, одной ногой заступив за грань допустимого. Решать вам. Думать, кто фигура на игровой доске, а кто... кто разумная личность, способная переступить через придуманные обиды!

– Придуманные? – горько спросила Светлана.