Дневник странствующего проповедника 1-13

К тому времени, когда мы добрались до парка, где была организована программа, начали сгущаться сумерки. Помня о том, что законы Узбекистана запрещали нам “обращать людей в свою веру”, я снова задавал себе вопрос, как же мы должны проводить в парке нашу публичную программу. Но я понял, как преданные устроили эту программу, когда мы прибыли на место. Они слышали, что Шри Прахлад был солистом нашей польской рок-группы “Celibate Lovers”. Поэтому они рекламировали эту программу в парке просто как рок-концерт. Как только мы приехали, хранитель парка, увидев дхоти и наши бритые головы, был слегка удивлен, но когда Шри Прахлад начал под аккордеон киртан, все встало на свои места. Едва Шри Прахлад начал петь киртан, как собралось около ста человек. Я стоял и снова восхищался тем, что на этот раз мы пели Харе Кришна в Самарканде, в городе, названном “Жемчужиной мусульманского мира”. Шри Прахлад запел, и я подумал: “Это за всех кшатриев, которые погибли в битве, защищая Дели”. Воскресенье, 11 июня

После короткой утренней программы, на которой присутствовало около двадцати преданных Самаркандской ятры, мы на двух машинах выехали в Душанбе, в Таджикистан. Желтый Мерседес Бориса, в котором был Говинда Махарадж с четырьмя другими преданными, шел впереди. Я вместе со всеми остальными ехал во второй машине. Зная об опасности путешествия через горы, мы решили поехать более длинным, но менее рискованным путем. Чем больше мы продвигались на юг, тем становилось жарче.

Чтобы заправиться бензином, мы остановились на одной “автозаправке” - первой, которую я увидел в Узбекистане. Хозяин заправки принес хитроумное приспособление, которое смешивает бензин с маслом. Смешав субстанции, он из канистры залил смесь в бензобак нашей машины. На заправку каждой из машин ушло по полчаса!

Через час после заправки на приборной панели нашей машины загорелась красная лампочка, и водитель, его зовут Александр, остановил машину на обочине дороги. Он взял отвертку, гаечный ключ, выпрыгнул из машины, открыл капот и стал прочищать карбюратор. Александр сказал, что купленный бензин был такого низкого качества, что из-за него сразу же засорился бензопровод. Хорошо, что он разбирался в машинах - иначе что бы мы делали посреди пустыни в Узбекистане?

Борис двадцать пять лет водил грузовики в этих местах, он сказал нам, что если ночью остановить машину на обочине дороги и не выключать фары, то на дорогу из пустыни вылезут сотни тарантулов, привлеченных светом фар. Еще он сказал, что в этом регионе водятся некоторые из самых ядовитых видов змей и скорпионов.

Чтобы добраться до таджикистанской границы нам потребовалось одиннадцать часов. После того, как мы прошли через три проверки с узбекистанской стороны, нам предстояло еще три проверки на территории Таджикистана. Когда мы приблизились к первому посту на территории Таджикистана, к нашим машинам подошли четверо солдат, с автоматами АК-47 в руках. Пока они в наших машинах искали оружие, один из солдатов обнаружил мою сумку-пояс, которую я по глупости оставил в бардачке в салоне машины. Открыв ее, он увидел там несколько сотен долларов. Он спросил, зачем я везу с собой так много денег, я ответил, что они предназначаены для помощи нашей программе “Пища для жизни” в Душанбе. Я рассказал, что мы бесплатно раздаем пищу людям, которых война вынуждает голодать. Ему, кажется, это понравилось, и он, скромно улыбаясь, вернул мою сумку. Нас расспрашивали и держали по полчаса на каждом из последующих пропускных пунктов.

На последнем проверочном пункте один из пограничников сказал Борису, что нам повезло, что мы въезжали в Душанбе именно с этой стороны, поскольку на расстоянии пятидесяти километров от этого места, с другой стороны города шло сражение между силами правительства и боевиками. “Но на въезде в город будьте готовы уворачиваться от пуль, могут стрелять с любой стороны”, - добавил он. Мы были слегка напряжены, пока подъезжали к Душанбе, а я повторял молитвы Господу Нрисимхадеву, до города оставалось тридцать километров.