Дневник наркомана

     - Я хочу использовать цитаты из  поэмы в  одной  вещи,  которую  сейчас сочиняю, - объяснил он, - и не могли бы вы подсказать мне последнюю строчку?

     Лу ответила механически, так, словно бы он надавил на кнопку:

     - И Смерть из нее не выход!

     - Благодарю вас, - сказал он. - Вы оказали  мне преогромную помощь тем, что не забыли и смогли вспомнить.

     Нечто в его голосе живо тронуло мое воображение. Его глаза прожгли меня насквозь.  Я  задумался,  так  уж ли  безосновательны  слухи  о  дьявольских способностях этого человека.

     Не  предугадал  ли он причину нашего появления в кафе? Я был  абсолютно уверен,  что ему все  об этом известно,  хотя  это было и  невозможно  - для простого смертного.

     -  Странная  это теория, насчет  смерти, - прервал он  молчание. -  Мне кажется в  ней что-то есть. Было бы и в  самом деле слишком просто,  если бы таким  легким  способом можно  было выбраться  из  всех наших бед. Лично мне всегда казалось, что ничто не бывает уничтожено до конца. Проблемы  жизни  в действительности составлены запутанно, с целью сбить  с толку, как шахматная задача. Мы не можем по-настоящему развязать тугой узел без помощи четвертого измерения; но мы можем и ослабить запутанные части, опустив веревку в воду - и тому подобное, - добавил он почти зловеще тягостным тоном.

     Я знал, на что он намекает.

     - Очень  даже может статься, что, - продолжил Царь, - и загадки  жизни, которые мы не сумели разгадать, все равно остаются с нами.  Раньше или позже мы  с  ними  справимся,  и  представляется  обоснованным  предположить,  что проблемы жизни должно решать пока  ты жив, то есть пока в нашем распоряжении есть аппарат,  в котором они происходят.  После смерти может  открыться, что проблемы остались, однако мы  теперь бессильны и не можем с ними справиться. Доводилось  ли вам встречать  кого-либо, кто  неразумно принимает наркотики? Допустим,  что нет.  Тогда,  поверьте  мне  на слово,  эти  люди попадают  в состояние,  которое  во  многом  похоже  на   смерть.  И  самое  трагическое заключается в следующем: они начали прибегать к наркотикам, потому что жизнь той или иною своей  гранью им опостылела. Ну и каков же результат? Наркотики нимало  не  ослабили  однообразие  их  жизни,  или  чем  там  еще  они  были недовольны, однако теперь  они попали в состояние очень похожее на смерть, в котором они немощны, чтобы бороться. Нет, мы должны победить  жизнь,  прожив ее  сполна,  и  только  тогда мы можем отправляться на свидание со  смертью, сохранив лицо. Только  тогда мы встретим это приключение также смело,  как и все предыдущие.

     Личность  говорившего  излучала  энергию. Даже  короткий  контакт с его разумом успел уничтожить то течение мысли, которым были одержимы наши умы. И все же было страшно больно, когда тебя отрывают от  навязчивой идеи, которая представляется  тебе  неизбежным  заключением  череды  мыслей  и  поступков, охватывающих столь длительный отрезок времени.

     Я  могу представить,  что  испытывает человек, помилованный  у подножия эшафота, будучи лишенный логического окончания своей жизни.

     "Трусы умирают много раз, прежде чем умереть". И тем, кто решился, будь то по своей воле или ей вопреки, положить конец своим жизням, должно претить любое вмешательство со стороны. Ведь воля к смерти, как учит нас Шопенгауэр, свойственна всем нам в той же мере, что и воля к жизни.

     Мне  памятны  мои  окопные  товарищи, боявшиеся  отправки  в  тыл;  они предпочитали пережить  все  сразу, без временной передышки.  Жизнь перестала казаться  им  драгоценностью.  Они  привыкли  смотреть  смерти  в   лицо,  и заразились  страхом  жизни,  близнецом  того  самого страха  перед  смертью, одолевавшего их ранее. Жизнь стала для них чем-то неведомым, неопределенным, полным ужаса.

     Свирепая и  горячая  волна  раздражения  окатила  меня,  точно  приступ лихорадки.

     - К черту этого типа, - пробормотал я. - Почему он постоянно встревает?

     И тут  я  увидел,  что Лу вынула  пузырек из  моего жилетного кармана и вручила его Царю Лестригонов.

     - По-моему, вы правы, Бэзил,- сказала она, - но  если вы отнимете у нас этот пузырек, вся ответственность ложится на вас.

     - Не рассчитываете  ли вы этим меня испугать? - ответил Лам с  улыбкой, вставая. Он бросил пузырек на пол и умышленно раздавил его каблуком.

     - Итак, - заявил  Царь Лестригонов, снова  садясь, - давайте перейдем к делу.

     Синильные испарения клубились над столиком.

     - Цианистоводородная кислота, - отметил  Лам, -  является  превосходной добавкой, когда поступает в организм в таком разбавленном виде, однако прием ее в больших дозах - безусловное злоупотребление.

     Этот человек несомненно имел склонность, именуемую  женщинами "пилить", повторяя одно и  тоже. Он постоянно употреблял  словечко  "злоупотребление", точно оно было его оружием.

     Мы оба поморщились.

     - Признаете ли вы меня, - продолжал Царь, - лицом ответственным за ваше вызволение из этой неприятности?

     Что  нам  еще оставалось  делать. Разумеется,  это противоречило  нашим желаниям. Как бы то ни было, я пробурчал что-то вроде "благодарю покорно".