Дмитрий Леонтьев Петербуржская баллада

Ненавидела готовить и готовила бесподобно. Презирала современные нравы и жалела проституток... Да что говорить — о ней не расскажешь. Ее надо знать. Когда у меня умер отец, Катя на несколько часов уехала из отдела, а вернувшись, протянула мне толстую пачку денег: «Отдашь, когда сможешь». А потом я узнал, что она заложила фамильные серьги. Она была из Одессы, армянка по матери, дворянка по расстрелянному большевиками прадеду, и в целом мире у нее не было никого, кроме двух безродных собак и тощего, вечно пропадающего на улице кота...

— Вызывает меня сейчас Григорьев, — жизнерадостно сообщила она мне, прикуривая папироску с ловко смятой гильзой, — в документах я напортачила. Ну, думаю, отымеет сейчас по первое число... Ты бы видел, как я бежала к нему в кабинет! И что? Посмотрел на меня грустно: переделайте, говорит, Екатерина Юрьевна, душевно вас прошу... Нет, все-таки мужчины — сволочи! И опять в моей сексуальной жизни беспросветно, как у дяди Тома в... этой... в хижине! А ты что здесь стоишь, как Мальчиш-Кибальчиш от «сферы сексуальных услуг», способный день простоять и ночь продержаться?

— Да вот...

Объяснить я не успел: в кабинете послышался такой звук, словно кто-то что есть мочи влепил мокрым полотенцем слону по заднице. Беликова внимательно посмотрела на меня и, решительно отодвинув с дороги, прошла в кабинет. Я вынужден был последовать за ней.

В кабинете друг против друга, разделенные столом, стояли Заозерный и Токарева. Капитан машинально прижимал ладонь к своей покрасневшей физиономии.

— Оказывается, в отличие от меня есть женщины, способные твердо сказать «нет», — саркастически заметила Беликова, — и что здесь происходит, позвольте вас спросить?

— Это банщица той самой сауны, — обреченно пояснил я, — с Васильевского... Она должна знать девочек... бывших там...

— Да-а, Вадик, — укоризненно протянула Беликова, — не ожидала от тебя.

— Здравствуйте, Екатерина Юрьевна, — неожиданно для меня поздоровалась с Беликовой банщица, — давненько не виделись...

— Что люди? Горы и те друг с другом сходятся... Если водка не паленая, — философски откликнулась Беликова и, повернувшись ко мне, скомандовала: — Поди прочь! И это «братское чувырло» с собой забрать не забудь, — брезгливо ткнула она пальцем в Заозерного.

Понурившись, мы покинули кабинет.

— Ну и что? — уныло спросил я в коридоре.

— Что-что... Сволочь, а не баба, — в тон мне отозвался капитан, — не бить же ее, в самом-то деле... Хотя иногда так хочется! Именно женщину, именно сапогом по морде... Я — садист?

— Идеалист, — попытался пошутить я. На душе было гадко. Время текло издевательски медленно. Наконец дверь распахнулась, и мимо нас с гордым видом прошествовала Токарева. Заозерный инстинктивно дернулся следом, но я удержал его за рукав:

— Не надо...

В кабинете, стоя перед зеркалом, Беликова примеряла шляпку какого-то совершенно чудовищного фасона. Это была еще одна ее страсть: замысловатые, давно вышедшие из моды шляпки немыслимых форм и размеров.

— Что, красота — это страшная сила? — подхалимским голосом поинтересовался я.

— Не подлизывайся, Мартынов, все равно не прощу, — отрезала она, не отрывая взгляда от своего отражения и поворачиваясь из стороны в сторону. — Я поняла, чего здесь не хватает — вуали!

— Зачем?

— Мальчик! — презрительно посмотрела на меня Беликова. — Что ты понимаешь в охоте на мужчин? Под покровом вуали подкрадываешься к самцу, неожиданно откидываешь ее в сторону и, пока мужчина в обмороке, быстро тащишь его к себе...

— Екатерина Юрьевна, — продолжал подхалимствовать я, — поверьте, я люблю вас без всяких вуалей...

— Ты меня еще голую не видел, — с горделиво-угрожающими нотками сказала она, — ладно, подхалим... В РУВД Васильевского острова остался блокнот, изъятый в той сауне, найдешь в нем контору, озаглавленную «Синий бархат», под ней написаны три телефона. Последний — тот, что тебе нужен. Девочку зовут Света Бондарева. Рыженькая, семнадцати лет. Вторая — ее подружка, приходила впервые, имени банщица не знает. Но клянется, что ни та, ни другая к убийству отношения не имеют. Как, кстати, и она сама. Я ей верю.

— Катенька! — Я даже слов не мог подобрать, только руками развел.

— Ладно, ладно, — поморщилась она, — беги, узнавай адреса... И послушай доброго совета: всегда думай, что делаешь...

Для того чтобы узнать адреса девушек, нам с Заозерным пришлось разыграть целое представление. Для начала из его гостиничного номера мы позвонили в агентство «Синий бархат» и попросили прислать нам «рыжеволосую девочку, которая понравилась нам в прошлый раз, кажется, ее зовут Света». Диспетчер нежным голосом посочувствовала, что это в данный момент невозможно, и предложила воспользоваться услугами «не менее симпатичных и раскрепощенных». С неподдельным сожалением мы вынуждены были согласиться. Заверив, что «заказ будет исполнен в течение получаса», девица положила трубку.

— Будем ждать, — голосом рекламного Добрыни констатировал Заозерный, — только сдается мне, они уже давно... тю-тю... От греха подальше.