Дива

— Не иначе месье Маруа наставил господину министру развесистые рога. Вряд ли у нашего любителя блесток достало фантазии на иные пакости.

Еще через несколько дней я уже занималась любимым делом всей нашей развеселой компании — жаловалась по телефону Самому большому брату на Большого брата и жизнь в целом. Дин Лестер, действительно святой человек, терпеливо выслушивал мои причитания на тему гнусных манипуляций Арджуна Бхатии, его привычки подсовывать меня полезным, по мнению Солнышка, людям, а также явного намерения привязать мной Филиппа Маруа. Павлин даже каким-то волшебным образом оказался во вторник с цветами и вином в нашей с Арджуном гостиной, причем букет Маруа почему-то всучил не мне. Разумеется, гладиолусы я бы и не приняла… Однако это вовсе не отменяло того факта, что вручить мне бутылку вина, а Бхатии — букет было все же излишне оригинально. Галатиец откровенно потешался и надо мной, и над Арджуном, даже не особо пытаясь скрывать собственного ироничного отношения, хотя шутил Маруа тонко, да к тому же по-доброму.

— Ну, увольняйся тогда уже Аннабель, раз настолько все становится невыносимо, — ласково приговаривал Дин после очередного моего откровения. — Хочешь, я сам тебя найму, в конце концов? Будешь работать в университете, и даже лорд Стоцци и твой братец останутся довольны абсолютно благопристойной должностью. А Солнышко найдет себе другие игрушки или повзрослеет. Хотя на последнее я бы особенно не рассчитывал.

Сбегать от трудностей и Арджуна я все еще не собиралась, но за одно только предложение Дина Лестера хотелось расцеловать в обе щеки и заодно поклясться этому воплощению доброты и понимания в вечной любви. Увы, исключительно дружеской. Я последние годы если и жалела о чем-то всерьез, так это о том, что не смогла отдать своего сердца Самому большому брату.

— Стоцци вот так легко не сдаются! — с изрядной долей родовой спеси провозгласила я свое намерение оставаться в Галатии. — К тому же я люблю свою службу в министерстве иностранных дел!

Дин в ответ на мою запальчивость то ли вздохнул, то ли фыркнул, так сразу и не разобрать. Мне подумалось, Лестер все же не считает мои затруднения чем-то действительно серьезным.

— Вино хотя бы этот ваш мастер эпатажа принес приличное?

К выбору вина ни у меня, ни у Арджуна претензий не нашлось, букет оказался просто восхитительным.

— Полный восторг, — признала я исключительное умение павлина выбирать алкоголь.

— Значит, тебе стоит дать Филиппу Маруа шанс. Быть может, хорош он не только в подборе вин.

Казалось бы, логики в совете Дина и не наблюдалось, но парадокс заключался в том, что какую бы чушь ни говорил наследник лорда Лестера, по итогу он обычно оказывался прав.

— Я подумаю над твоими словами. И спасибо за поддержку.

Как бы Дин не был занят, на близких время у него неизменно находилось.

— Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Как же хорошо, когда есть на кого рассчитывать. А уж Дин так и вовсе был образцом надежности: если сказал, что поможет и поддержит, так и сделает. Хотя шансы для Маруа… Право слово, лишнее, он явно не тот мужчина, что правильно воспользуется предоставленными возможностями.

— А что с твоими научными изысканиями, Самый большой брат? — задала я обязательный вопрос при общении с Дином Лестером. Он действительно был талантливым ученым, вдохновенным, и умел увлекательно рассказывать о работе.

— Неужто тебе, светлой, вдруг стало интересно узнать о прошлом темных?

Вопрос был задан неспроста, Дин знал, что в силу личных предубеждений я избегала лишней информации о темных. Да, большинство моих друзей ими являлись… И именно в свете их темного совершенства мне пришлось прозябать всю сознательную (да и бессознательную) жизнь. Комплексы были неизбежны как приход ночи.

— Исключительно из вежливости интересуюсь, Дин. Ну и самую малость из любопытства. Кажется, темных вокруг меня нынче с переизбытком, полезно узнать, как устроены, да и вообще.

Лестер предсказуемо принялся расспрашивать про новых знакомцев, Галатию в целом, особенности этой страны… И что-то мне подсказывало, что Самый большой брат конспектирует каждое произнесенное мной слово. Чего ради — другое дело, порой извилистая тропа научных изысканий Дина Лестера противоречила законам здравого смысла. Но на то он и был гением, наш любимый Самый большой брат, чтобы не искать простых путей к истине.

— Ну, если из вежливости, — беззаботно рассмеялся Дин, как всегда правильно меня поняв. Он вообще демонстрировал удивительную легкость характера, которой оставалось только позавидовать. — Я нашел пару интригующих фактов, Бель, которые позволяют совершенно иначе взглянуть на всю историю создания темных магов!

Про себя отметила, что меня в свои теории и гипотезы наследник лорда Лестера посвящает прежде Арджуна, причем не в первый раз уже. Своеобразная традиция сложилась в нашей с Дином дружбе. Да и я делюсь с ним своими тревогами и радостями прежде, чем рассказываю даже членам собственной семьи. Впрочем, оно и неудивительно: Дин никогда никого не осуждал и был готов подставить плечо, а не ногу.