Дюна. В Нейросети

Залпом выпив почти все содержимое, я выдохнула и, возвращая стеклянную бутылку на тумбочку, увидела датчики. Положив их на ладонь, я внимательно рассматривала крохотные наушники и, вспоминая Новогоднюю Ночь, вновь улыбнулась.

Это была воистину волшебная ночь. Незабываемая. Уникальная, как и сам Нолон. Словно он позволил мне проникнуть в его суть. Увидеть его мир. Совсем другое восприятие.

Я вспоминала его губы, его руки, его фантомные, но уверенные прикосновения, и у меня начинала кружиться голова. И датчики были здесь совсем ни при чем.

“Интересно, какой секс с Нолоном без них…” — я сжала крохотные наушники и, чтобы избавиться от наваждения вчерашней ночи, встала с постели.

Так и оставшись голой, не накидывая халат, я подошла к окну, чувствуя пятками горячий пол с подогревом. Отодвинув штору, я улыбнулась, щурясь от света. Как оказалось, из окна открывался вид на красивый морской пейзаж. Светило зимнее солнце, которое не оставило и следа от вчерашних снежинок, а песчаный берег казался теплым, и, если бы не ветер, оставлявший рябь на темной воде, можно было бы подумать, что сейчас лето.

Внезапно где-то внизу послышались звуки, и через приоткрытую дверь проникли аппетитные запахи чего-то готовящегося. Вдыхая вкусные ароматы, я поняла, что ужасно проголодалась. Что было неудивительно. По нашему приезду Нолон предложил мне поесть — как оказалось, ужин нам доставили из ближайшего ресторана еще до нашего заселения — но тогда мне было не до еды. Я немного перекусила в самолете, чем вызвала очередное недовольство Андерсона, но, тем не менее, на ужине он не настаивал. Тем более, сам он тоже не был голодным.

— Черт, я зверски хочу есть. Вчерашний ужин пригодится утром, — усмехнулась я и, накинув халат, быстро направилась в ванную, на ходу отмечая, что, несмотря на физическую подготовку, некоторые мышцы после вчерашнего “нейронного волшебства” побаливают.

Быстро приведя себя в порядок, я вышла из спальни, однако, несмотря на зверский аппетит, на входе в зал я остановилась, залюбовавшись картиной, открывшейся передо мной.

На кухонной стойке был расставлен вчерашний ужин, а рядом у плиты расположился и сам Нолон.

Он стоял спиной ко мне в одних боксерах и, одной рукой разбивая яйца, уверенно, по-мужски, бросал их на сковородку.

Проживая у него в доме, я и раньше видела иногда, как он готовит по утрам, правда, одетый в шорты и вместе с Шафти, но сейчас, наблюдая за уверенными движениями Нолона, я улыбалась, чувствуя совсем другую тональность этого действия. Сегодня он готовил для нас.

“Что может быть прекраснее картины готовящего на кухне мужчины, в которого ты влюблена? — пронеслась мысль, на которую я тут же ответила. — Пожалуй, только секс с ним…”

— Голодная… — оборвал мои размышления Нолон, так и не обернувшись. Он не спрашивал, а утверждал.

— У тебя определенно на затылке глаза, — усмехнулась я, уже даже не анализируя, каким образом он обнаружил мое появление в зале.

На это он ничего не ответил и разбил на сковороду еще несколько яиц.

— Не хватает Шафти, — улыбнулась, я направляясь к нему.

— Да, с ним удобнее, — кивнул он, а я, приблизившись к столу, остановилась, рассматривая его широкую спину и красивый мужской торс. Сейчас мне до чертиков хотелось обнять Нолона.

Я не знала, как он отреагирует на мою нежность, но решила, что не буду сдерживать свои естественные порывы. Если ему что-то не понравится, он меня остановит. Тем более вчера он не останавливал мое проявление эмоций.

Аккуратно обогнув стол, я осторожно обхватила руками его торс, нащупывая границы дозволенного. Сейчас в моем желании не было сексуальной подоплеки — лишь проявление своих ощущений по отношению к нему. Любовь. Благодарность. Нежность. Тихое счастье.

Нолон понял. Не остановил. И я, улыбнувшись, уткнулась лбом в его спину между лопаток и застыла. На это он тоже не возразил.

— С Новым Годом, — тихо произнесла я.

— Тебя тоже, — отозвался он, и я нежно прошлась губами по его острому позвоночнику, чувствуя его едва уловимый, ни с чем несравнимый запах.

— Нам нужно позавтракать, — тихо произнес он, но мои руки не убрал, и я улыбнулась, ощущая, что он не ограничивает проявления моей нежности. Она гармонично вплеталась в его нейросеть.

Я и сама понимала, что нам нужна подпитка, но сейчас чувствовала вокруг нас какое-то неимоверно приятное биополе. Не сексуальное. А что-то совершенно другое. Неземное. Тихое. Умиротворенное. Приглушающее любое вторжение извне. Его биополе. Его Звезда. Куда он дал мне доступ.

Его кожа была прохладной, а я, отмечая зябкость в зале, несмотря на пол с подогревом, тихо спросила:

— Тебе нехолодно?

— Нет, — ответил он, накрывая крышкой яичницу, — но я могу повысить температуру в термостате.

— Не нужно… — покачала я головой и тихо добавила: — Не хочу есть.

Несмотря на голод, мне совсем не хотелось возвращаться на Землю. Разрывать этот неимоверный контакт.

Он ничего не ответил и, немного ослабив кольцо моих рук, развернулся лицом.